Механический принц

— Тебя не волнует, что он сердится на тебя? Он же твой парабатай. И он Джем. Он никогда не сердится.

— Возможно, это к лучшему, что он сердится на меня, — сказал Уилл. — Такое ангельское терпение не может быть благом ни для кого.

— Не издевайся над ним. — Тон Тессы был резким.

— Здесь нет ничего издевательского, Тесс.

— Для Джема есть. Он всегда был добр к тебе. Он сама доброта. То, что он ударил тебя прошлой ночью, всего лишь только показывает, что ты способен довести даже святого до сумасшествия.

— Джем, ударил меня? — Уилл, дотронувшись пальцами до щеки, выглядел пораженным. — Я должен признаться, что я помню очень мало с прошлой ночи. Только то, что вы двое разбудили меня, хотя я очень хотел спать дальше. Я помню, что Джем кричал на меня, и то, что ты держала меня. Я знал, что это была ты. Ты всегда пахнешь лавандой.

Тесса проигнорировала это.

— Ну, Джем ударил тебя. И ты заслужил это.

— Ты выглядишь презрительно, как Разиэль на всех этих картинах, как если бы он смотрел на нас. Посему скажи же мне, презрительный ангел, чем заслужил я удара по лицу от Джеймса?

Тесса пыталась подобрать слова, но они словно ускользали от нее. Тогда она обратилась к общему для них с Уиллом языку, языку поэзии.

— Ты знаешь, в своем сочинении Донн говорит, что…

— Моим рукам-скитальцам дай патент? — процитировал Уилл, следя за ней глазами.

— Я имею в виду сочинение о том, что человек не является островом. Все, что ты делаешь затрагивает и других людей. И все же ты никогда не думаешь об этом. Ты ведешь себя так, как будто ты живешь на… на острове Уилла, и ни одно из твоих действий не может иметь последствий. И все же они имеют.

— И как же мой поход в притон колдунов влияет на Джема? — спросил Уилл. — Я полагаю, что он должен был прийти и вытащить меня, в прошлом он делал и более опасные вещи для меня. Мы защищаем друг друга…

— Нет, не ты, — воскликнула Тесса в отчаянии. — Ты думаешь, его заботит опасность? Ты и вправду так думаешь? Вся его жизнь разрушена наркотиком, этим инь-фэном, и ты просто идешь в притон колдунов и принимаешь их сам, как будто это не имеет никакого значения, как будто это просто игра для тебя. Он должен принимать эту отвратительную вещь каждый день просто, чтобы жить, но в то же время это убивает его. Он ненавидит быть зависимым от лекарства. Он даже не может заставить себя купить его. Ты делаешь это за него. — Уилл издал звук протеста, но Тесса подняла руку. — И затем ты идешь на Уайтчепел и отдаешь свои деньги людям, которые делают эти наркотики и пристращают других людей к ним, как будто это для тебя своего рода выходной на континенте. О чем ты думал?

— Но это вообще не имело к Джему никакого отношения…

— Ты просто не думал о нем, — сказала Тесса. — Но, возможно, следовало бы. Ты не понимаешь, что он думает, что ты сделал посмешище из того, что убивает его? А еще предполагается, что ты его брат.

Уилл побелел.

— Он не может так думать.

— Но он так думает, — сказала она. — Он понимает, что тебе наплевать, что другие люди думают о тебе. Но я полагаю, что он всегда ожидал, что тебе не будет наплевать на то, что думает он. Вот что он чувствовал.

Уилл наклонился вперед. Свет от камина рисовал узоры на его коже, делая синяк на его щеке черным.

— Мне не наплевать, что люди думают обо мне, — сказал он с удивительной глубиной, глядя на пламя. — Это все, о чем я думаю… о том, что другие думают, что они думают обо мне, и я о них. Это сводит меня с ума. Я хотел сбежать…

— Ты же не имеешь это в виду. Уилл Герондейл, размышляющий о том, что он нем думают люди? — Тесса попыталась сделать свой тон насколько возможно легкомысленным.

Выражение его лица поразило ее. Оно не было закрытым, а наоборот открытым, как будто он был пойман в тот момент, когда он отчаянно хотел поделиться своими мыслями, но не мог. Это парень, который забрал мои личные письма и спрятал их в своей комнате, подумала она, но она не могла настроить себя, чтобы разозлиться. Она думала, что будет разъярена, когда увидит его снова, но она была только озадачена и удивлена. Разве не показывало любопытство по отношению к людям, что было совсем не в духе Уилла, в первую очередь, желание прочесть письма? В его лице, в его голосе было что-то новое.

— Тесс, — сказал он. — Это все, о чем я думаю. Я никогда не смотрел на тебя, не думая о том, что ты думаешь обо мне, и боязни…

Он прервался, когда дверь в гостиную открылась и вошла Шарлотта, за которой шел высокий мужчина, чьи яркие светлые волосы светились, как подсолнечник в тусклом свете. Уилл быстро обернулся, его лицо пришло в движение. Тесса уставилась на него. Что он хотел сказать?

— О! — Шарлотта была явно поражена, увидев их здесь. — Тесса, Уилл… Я не знала, что вы здесь.

Руки Уилла были сжаты в кулаки по бокам, его лицо в тени, но голос остался ровным, когда он ответил:

— Мы увидели огонь. Такой же холодный, как лед, как во всем доме.

Тесса встала.

— Мы просто продолжим наш путь