Мехасфера: Ковчег

Ошарашенный Юрас — отец одного из участников похода — осмотрел комнату и, не найдя лишнего стула, сел на ближайший ящик с оружием. Пончо напускало на него флер загадочности, а под определенным углом даже мудрости.

— И что, никак нельзя узнать, где они?

— Мы отслеживаем их маячки. — Браво обвел пальцами непонятные старым глазам Юраса знаки на порхающей в воздухе карте. — Отслеживали… до недавнего времени.

— С ними мой сын! — Старик вскочил на ноги, скорее наигранно, чем искренне. Он не чувствовал смятения, но знал, что должен его показать.

Таков удел всех серых и беспринципных лидеров. Они не чувствуют, зато знают.

— Мои соболезнования, — бросил Браво и тут же подумал, что не следовало рубить с плеча. Надо было начать издалека, объяснить ситуацию, и вообще нет доказательств, что все в отряде мертвы.

Пока подполковник искал другие слова, перед глазами старика пролетела вся жизнь, но не от испуга. Конечно, он мечтал сделать сына вождем, благо тот родился в нужное время, но своя рубашка в любом случае ближе к телу. Плевать, что будет, когда ты умрешь. Сын или не сын — тебя это уже не коснется. Зато теперь до конца жизни Юрас сможет править остатками племени сам. Безраздельно. На его лице блеснул таинственный огонек радости, но вскоре закопанная в чертогах подсознания человечность возобладала над всем остальным. На одну минуту он почувствовал себя простым инком. Из пробитой дубовой бочки с чувствами брызнул фонтан любви к сыну и истязал прогнивший разум Юраса до тех пор, пока он его не заткнул. В жизни нужен только холодный расчет, а все остальное вредит.

Придя в себя, он увидел обступивших его морпехов.

— Не надо было так резко, — качал головой Оскар.

— У нас нет доказательств, что они мертвы, — уточнил Браво и повел взглядом в сторону Фокстрота, чтобы тот обрисовал ситуацию.

Солдат склонился над картой и увеличил тайгу незамысловатым движением руки.

— Вот здесь, — показал он. — Красными точками отмечены места последнего контакта с каждым из десяти членов отряда.

— Ничего не понимаю, — смутился Юрас. — Вы же сказали, с ними не было связи.

— Он имеет в виду маячки в экзоскелетах, которые пеленгуются с Корабля.

— Сейчас над планетой нет работающих спутников, — продолжил Фокстрот. — Солнечные вспышки быстро их уничтожили, а строить защищенную от заряженных нейтронов технику научились только на Марсе. Короче, из всего, что может принять сигнал с Земли, там только наш современный звездолет. Но он кружит вокруг планеты и пролетает над нашими широтами только в определенное время.

— Фокстрот говорит, что отряд мог пытаться наладить связь и после первого дня, но Корабля не оказалось над ним в нужный момент.

— Так они могут быть живы! — спохватился Юрас и тут же представил, как теряет место вождя.

Фокстрот показал на голограмму.

— Как я уже говорил, красными точками на карте отмечены последние координаты экзоскелетов. Корабль фиксировал при пролете. Никаких жизненных показаний. Будто в них вообще нет тел.

— Мы думаем, их могли съесть, — резанул Браво. — Даже если кто-то из отряда выжил, то без брони и вездеходов, которые тоже лежат теперь мертвым грузом, до Шпицбергена им не добраться. В лучшем случае вернутся сюда или спрячутся в каком-нибудь городе. Но это рассуждения из области фантастики. Никаких доказательств, что они живы, у нас нет.

Юрас только теперь разглядел красные значки поверх тайги, изучая карту, как музейную ценность.

— Странный след, — задумался он. — По одной точке каждые двадцать километров, а в конце сразу две. А что это за черное пятно?

— Озеро.

— Они могли уплыть?

— В радиоактивной воде? Вряд ли.

— И что теперь делать?

Морпехи переглянулись, думая, стоит ли говорить инку о своем новом плане, взвешивали все за и против. Обмен тяжелыми взглядами наконец закончился едва заметными кивками.

— Понимаешь, какое дело, — обратился к Юрасу Браво. — Если отряд мертв, значит, семена они не привезут.

— Это логично, — ответил опешивший старик.

— Но мы все равно хотим отсюда убраться. Ракету надо подготовить к отлету.

— Вас не накажут за дезертирство?

— Пусть сначала достанут. Взлетим на ракете, Корабль пристыкует нас к себе, и когда оставшиеся на нем пилоты поймут, что с нами нет семян, мы уже возьмем его под контроль. Там есть ресурсы и пища. Главное, что мы не хотим подыхать на этой грязной планете.

Юрас прищурился и забегал глазками по лицам солдат. Он еще не успел до конца понять их план, но подсознательно ощутил, как перед ним в очередной раз открываются новые возможности.

— Инки не станут работать, зная, что никаких семян не будет, — протянул он. — Может, и будут, но без энтузиазма. Только из страха за свою жизнь.

— А нам надо, чтобы с энтузиазмом. Иначе не успеем до вспышки. Понимаешь?

— Кажется, да.

— Тебе ведь нравится быть вождем? — спросил Браво и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Если все будет готово вовремя, перед отлетом мы оставим тебе оружие. Сейчас вы не можете использовать наши лазеры и автоматы, но мы перенастроим контроль ДНК, и они станут работать в твоих руках.