Мельбурн – Москва

– Чтоб не спрашивал потом, что и почему – у него навигатор, он и так район, где я сейчас есть, видит, – беспечно ответила она. – Да ладно, не бойся, никто ничего не узнает! Видишь, он послезавтра приезжает, я сразу к нему в постель прыгну. Потом скажу, что так соскучилась, что дни перепутала. Этот дебил просто обалдеет от радости, когда я скажу, что забеременела. Не волнуйся, твоего ребенка я всем в жизни обеспечу.

– Ты настоящая тварь! – грубо сказал я. – Что за гадость ты мне подсунула?

– Какая разница, за деньги все может купить. Лешенька, что теперь? Ведь ничего уже не изменишь, любимый, иди ко мне.

Резко оттолкнув ее руки, я поднялся и ударом ноги перевернул стол с едой.

– Можешь рассказать мужу, кто и почему разбил его драгоценный сервиз. Сука!

Пока Лялька, обалдело хлопая глазами, разглядывала осколки и лужу от бренди, смешанного с коньяком, я отыскал на вешалке свою куртку, натянул сапоги и вышел, с громким стуком захлопнув за собой дверь. В голове уже прояснилась, и теперь все внутри дрожало от бешенства – так нелепо попасться на удочку этой сумасшедшей! Что теперь будет? Пройдя с полпути, я заметил, что держу куртку в руках, натянул ее, но облепивший свитер снег сразу начал таять. От ледяных ручейков, щекочущих спину и грудь, стало так зябко, что лишь в теплом вагоне метро мне удалось немного согреться.

Глава одиннадцатая

Ночью у меня начался озноб, температура поднялась до сорока и лезла еще выше. Маша вызвала «скорую», а она все не ехала – из-за снежных заносов, как объяснила диспетчер по телефону. У меня начался бред, но изредка сознание возвращалось, и я слышал, как Маша снова и снова звонит и спорит с диспетчером. Наконец медики все же пробились к нам и сделали все, что надо – обернули меня мокрой простыней и вкатили жаропонижающее.

Утром я почувствовал себя уже настолько сносно, что мог заметить странное выражение лица Маши. Она непрерывно сновала между комнатой и кухней, делая все, как полагается – накормила Игорька, сменила и сунула в стиральную машину мое мокрое от пота белье, дала таблетки, – но при этом ни разу не встретилась со мной глазами. Один раз я попытался удержать ее руку:

– Маша, погоди, я…

– Потом, Алеша, мне некогда, – и взгляд ее при этом был устремлен куда-то в сторону.

Спустя три дня температура моя полностью нормализовалась, но поведение моей жены осталось прежним, и спала она теперь вместе с Игорьком на его диванчике. В конце концов, я не выдержал:

– Маша, скажи честно, что я наговорил в бреду?

– Алеша, – она вдруг горько и как-то по-детски всхлипнула, – давай уедем отсюда! Продадим эту квартиру, отдадим долг и уедем!

Я не стал спрашивать, почему вдруг у нее возникло такое желание, лишь с горькой иронией поинтересовался:

– И куда же нам ехать, в Тамбов?

– Что, кроме России других мест нет? Тебя ведь звали работать в Дубаи.

– Два года назад, но такая возможность бывает нечасто. А что тебя здесь не устраивает? Летом поедем в Париж.

– А что меня может здесь устраивать? – она прижалась щекой к моему плечу. – Этот прохиндей Шебаршин, на которого ты работаешь?

– Ну вот! То он был у тебя хороший человек, теперь стал прохиндей. Шебаршин – честный бизнесмен, торгует лесом.

– А лес чей, его? Лес народный.

– Перестань, Маша, такая сейчас жизнь – все чем-то торгуют.

– Люди уезжают. В Австралию, например, или Новую Зеландию. Мы молоды, у нас хорошее образование, я думаю, мы пройдем по очкам.

– Хорошо, родная, – не желая спорить, кротко согласился я, – но у меня сейчас совсем нет времени, займись этим сама, я не возражаю.

– Займусь. Но, главное, отдадим ему скорее долг, чтобы не висело.

В конце апреля я привез Шебаршину четвертую часть долга наличными. Деньги у меня он взял, но при этом удивленно заметил:

– А Лялька мне сказала, что все через нее идет, чтобы я не суетился.

– Это уж ваше с ней дело, что через кого идет, я просто отдаю деньги.

Саня пожал плечами.

– Ладно, – он отпер сейф, небрежно закинул туда пачку баксов и, щелкнув замком, вернулся к столу, – тут такое дело, Леха, – третьего мая мы с Лялькой ужинаем с депутатом Эльшаном Ишхановым и его супругой. Вам с Машей тоже нужно быть, это ресторан в Триумф Паласе.

Про Эльшана Ишханова, депутата Госдумы от какого-то кавказского региона, я уже слышал – у нас в информационном отделе поговаривали, будто с его помощью наша компания должна получить крупный госзаказ. Ходили слухи, что вначале они с Шебаршиным вроде как обо всем договорились, но в последний момент Ишханов потребовал увеличить размер отката за содействие. Самые злые языки утверждали, что под видом госзаказа Ишханов закупает крупную партию фирменной мебели для сети своих разбросанных по России и Кавказу казино, оплачивая работу из бюджетных средств. Скорей всего, так и было, но меня это абсолютно не касалось, и желание Сани видеть нас с Машей на ужине я счел очередной фантазией ненормальной Ляльки.

– Спасибо, Саня, но на третье у нас с Машей были другие планы.

Взгляд Шебаршина неожиданно стал жестким.