Мельбурн – Москва

– С какой стати? Я спонсорских отчислений не делал и вообще в эту лавочку с налоговыми вычетами не лез, хотя Эльшан, покойник, мне удочку и закидывал – так, мимоходом, в разговоре. Но я ему прямо сказал: не хочу, и без того в любой момент могут за просто так в тюряге сгноить. Мне госзаказ оплачивают, я выполняю, и все – гуляй, Вася. Ты, Леха, думаешь, предпринимателем так легко быть? Скольких ограбили, посадили и прикончили! Ко мне тоже пытались подкатиться, но я, видишь, пока на плаву. Правильных людей купил, документация вся в железном порядке, «Присцилла» как оффшорная организация переоформлена. Головной офис у нас теперь в Праге, туда завтра и полетишь, документы с визой уже все оформлены.

– Да зачем мне туда? – растерянно спросил я, совершенно сбитый с толку его рассуждениями.

– Я же сказал – поговорить, – загадочно ухмыльнулся он, – на месте разберешься.

Кондиционер мне действительно установили в тот же день, вечером я зашел к Марте Васильевне и отдал ей второй ключ от своей квартиры:

– Мне кондиционер поставили, переселяйтесь прямо сейчас с ребенком ко мне в квартиру, эту ночь нормально проведете. А я утром улетаю.

Она посмотрела на меня слезящимися глазами и вдруг расплакалась.

– Травят нас, Лешенька, травят народ, как тараканов.

От нее пахнуло перегаром.

– Прекрати, мама! – прикрикнула ее дочь, высокая худая женщина с недобрым лицом, и повернулась ко мне: – Вы на маму не смотрите, она водкой от смога лечится – какой-то дурак по телевизору советовал. Спасибо вам, мы к вам утром перейдем, когда вы уедете. Ничего, еще одну ночь перетерпим.

В квартире их было душно и дымно, несмотря на развешенные на окнах простыни. Маленький мальчик с бледным личиком играл на полу с лошадкой Игорька. Горло у меня внезапно сдавило, я торопливо кивнул и вышел.

Глава семнадцатая

В Праге меня встретили в аэропорту и повезли в отель Рамада. Отель находился в центре города на Ваславской площади, передав мне ключи, портье на чистом русском языке с улыбкой сообщил:

– Номер в нашем отеле для вас оплачен до двадцатого числа, завтрак включен, – и интимно добавил: – Завтра с шести вечера вас просили быть у себя, будет посетитель.

Если честно, то я настолько устал от всех вьющихся вокруг меня махинаций, что даже не почувствовал себя заинтригованным и с утра после включенного в оплату завтрака отправился гулять по Праге – как-никак, а это был мой первый в жизни выезд заграницу. Может, я и был бы на месте вовремя, но ближе к шести, когда подходил к своему отелю, увидел демонстрацию с флагами. Полицейский, которого я спросил, в чем дело, мой вопрос явно понял, но ничего не ответил, а лишь похихикал и отвернулся. Посмотрев на часы, я решил, что кому надо, тот подождет, и направился за демонстрантами, среди которых большинство были женщинами. Мне немедленно вручили буклет, который я не смог прочитать по причине незнания чешского языка.

В парке, куда я пришел вместе с демонстрантками, проходил рок-концерт, на каждом шагу стояли био-туалеты – потому, возможно, что повсюду продавали пиво, очень много пива. Девчушки были ничего, симпатичные, дружно подпевали исполнителям, и стояли парами, обнявшись. В перерыве между номерами одна из них с улыбкой что-то мне сказала, но я извинился на своем родном языке и развел руками. Она тут же перешла на довольно хороший русский:

– Мы ценим вашу поддержку, дорогой друг, передайте нашим подругам из России, что мы всей душой с ними.

Стоявшие вокруг нас девицы дружно зашумели, заулыбались, выражая ей свою поддержку, одна парочка даже разомкнула свои объятия, чтобы похлопать.

– Большое спасибо, – вежливо поблагодарил я и, взглянув на часы, заторопился в отель.

Посетитель уже ждал и, по-видимому, давно – ко мне в номер постучали, едва я вернулся. С легким упреком в голосе вошедшая Гюля Ишханова сказала:

– Здравствуй, Алеша, я ведь просила тебя быть на месте к шести.

Поцеловав меня в щеку и обдав запахом дорогих духов, она опустилась на широкий диван. Я бросил на нее короткий взгляд – по-прежнему изящная и элегантно одетая, но сильно постаревшая с тех пор, как мы виделись в последний раз.

– Привет, Гюля, извини, не знал, что это ты, Рамблер сообщил, что тебя заточили в Бутырки.

Она поморщилась.

– Ты больше читай, что пишут на этой помойке. Вообще-то я сейчас обитаю в Париже, сюда приехала специально поговорить с тобой – в Москву как-то не тянет, а в Париж тебя вызывать сложно.

– Спасибо, я тронут. Еще раз извини за опоздание, меня увлекла за собой толпа очень милых девиц со знаменами. Они дали мне буклет, поблагодарили за поддержку и просили передать привет подругам из России, но я, честно говоря, так и не понял, в честь чего демонстрация.

Гюля пожала плечами, в ее усталом взгляде мелькнуло некоторое подобие улыбки.

– Могу тебя поздравить, Алеша, ты принял участие в параде лесбиянок.

– Черт, – я смущенно почесал затылок, – вот влип! Ладно, о чем, собственно, ты хочешь говорить?

– Ты можешь рассказать, о чем говорили с тобой следователи? Если это не секрет, конечно.