Мемуары генерала барона де Марбо

Нет сомнения, что, если бы император смог продолжать руководство операциями, Пиренейский полуостров был бы покорён. Но лондонское правительство ловко сумело активизировать нового мощного врага: Австрия объявила войну Наполеону, который был вынужден поспешить в Германию, возложив на своих военачальников трудную задачу справиться с восстанием. Они могли бы с ней справиться, если бы действовали слаженно и согласованно. Но как только хозяин уехал, а у слабого короля Жозефа не было ни военных знаний, ни достаточной твёрдости, чтобы его заменить, больше не существовало единого командного центра. Полная анархия царила среди маршалов и командующих различными корпусами французской армии. Каждый считал себя независимым, ограничивался тем, что защищал только ту провинцию, которую занимали его собственные войска, и не хотел оказывать помощь ни людьми, ни продовольствием своим товарищам, управляющим по соседству.

Напрасно главный штаб и сам император направляли самые строгие приказы, предписывающие военачальникам оказывать друг другу помощь в зависимости от обстоятельств, удалённость от Наполеона делала их неуправляемыми, никто не подчинялся, каждый говорил, что его ресурсы нужны ему самому. Поэтому, когда войска генерала Сен-Сира чуть было совершенно не уничтожили в Каталонии, маршал Сульт, губернатор королевств Арагона и Валенсии, не прислал ему в поддержку ни одного батальона! И вы помните, как самого маршала Сульта бросили в Опорту, а маршал Виктор не выполнил приказ и не пришёл к нему на помощь. В свою очередь, Сульт позже откажется помочь Массене, когда тот будет стоять у ворот Лиссабона. Тот напрасно прождёт полгода! Массена не смог добиться, чтобы Бессьер помог ему сразиться с англичанами у Альмейды…

Я мог бы привести множество примеров эгоизма и непослушания, которые погубили французскую армию на полуострове, но надо признать также, что основная вина лежит на правительстве. Понятно, что в 1809 году, когда Австрия выступила против императора в Германии, он покинул Испанию, чтобы противостоять более срочной опасности, но нельзя объяснить, как после победы под Ваграмом, после заключения мира на Севере и женитьбы Наполеон не почувствовал, насколько важно для него вернуться на Пиренейский полуостров, чтобы выгнать оттуда англичан и закончить там войну!

Но что самое удивительное, как этот великий гений счёл возможным руководить из Парижа действиями армий, находящихся за 500 лье от него в Испании и Португалии, где действовало огромное количество повстанцев, захватывающих и убивающих офицеров, доставляющих депеши, обрекая командующих армиями оставаться месяцами без известий и приказов!

Возможно ли, чтобы при таком руководстве война закончилась бы успехом?.. Поскольку император не мог или не хотел приехать сам, он должен был наделить одного из своих лучших маршалов высшим командованием над всеми армиями на полуострове и сурово наказывать тех, кто оказывал неповиновение! Наполеон поставил короля Жозефа своим заместителем, но тот был человеком мягким, образованным, остроумным… но совершенно чуждым военного искусства. Он стал игрушкой в руках маршалов, которые не выполняли его приказов, считая его присутствие в армии помехой. С уверенностью можно сказать, что чрезвычайная доброта этого короля привела его ко многим ошибкам, самая главная из которых — противостояние воле императора в вопросе о том, как обращаться с испанскими военными, захваченными французскими войсками на поле боя. Наполеон приказал отправлять их во Францию как военнопленных, чтобы уменьшить число наших врагов на полуострове. Но Жозеф, не желая сражаться с теми, кого он называл своими подданными, стал защищать испанцев от нас. Испанцы же пользовались его доверчивостью: как только их захватывали, они кричали: «Да здравствует наш добрый король Жозеф!», и просились на службу в его войска. Жозеф, несмотря на замечания французских маршалов и генералов, настолько верил в кастильскую честность, что создал многочисленную гвардию и армию, состоящую только из взятых нами в плен испанцев… Эти солдаты, хорошо оплачиваемые, хорошо экипированные и на хорошем довольствии, оставались верными Жозефу, только пока наши дела шли хорошо. При первой же неприятности они тысячами дезертировали и присоединялись к восставшим патриотам, обращая против нас оружие, данное им королём. Это не мешало Жозефу снова верить в искренность их заявлений, когда они снова попадали в плен, а они снова просились зачислить их в его полки. Более 150 тысяч человек перешли так с одной стороны на другую, а так как Жозеф тут же приказывал выдавать им форму, если они возвращались в лохмотьях, испанцы прозвали его полководцем обмундирования.