Мемуары непрожитой жизни

При этом, будучи истинным сыном Сары, он мог начать цитировать Шекспира или Гёте, был ценителем высокой поэзии и знал репертуар всех театров. Но для общеобразовательной школы такие знания не нужны.

Я уже писала, что все в наше время мечтали стать космонавтами, летчиками, на худой конец – военными. Многие, если не все, стремились получить высшее образование, стать «белыми воротничками».

Денис же мечтал стать шеф-поваром. И этим все сказано. Это его устремление наталкивалось на такую стену непонимания, что даже я думала: «Фу! Повар! Это плебейское занятие». И вообще, повар – это не героическая профессия.

Разница между нами и Денисом заключалась в том, что он, воспитанный Сарой, ясно представлял себе, что такое «высокая кухня». Мы же, выросшие на советской манной каше, не имели об этом ни малейшего понятия.

Денис очень отличался от остальных, но пренебрежительного отношения к себе не допускал, поэтому не был «белой вороной». Наоборот, он верховодил.

Солнечное

В Солнечном я была только один раз, зимой.

Бабка Нина кричала, что она не отпустит меня «в этот рассадник разврата» с Сарой, «которая очень много на себя взяла». Что там представлялось бабке Нине – не известно. Видимо то, что вся несчастная, продуваемая ветрами избушка заставлена кроватями и на каждой – «вертеп».

На самом деле, помню, как мы ехали на электричке с Финляндского вокзала. Тогда еще не было турникетов, и проезд школьников был бесплатный. Много смеялись.

Приехав, мальчишки кололи дрова (эти самые пресловутые дрова!) и растапливали печку. Нам с Лешкой Сесиным доверили чистить картошку. Причем, у меня был здоровенный тесак, с которым только на кабана ходить, а у Лешки – крошечный перочинный ножик для заточки карандашей. Картошка чиститься не хотела. Сара, смеясь, отобрала у меня тесак и стала отрубать у картошки кожуру большими кусками. Выхлоп от такой чистки был ничтожный: получались аккуратные маленькие кубики из самой сердцевины клубня.

Налопавшись картофельного супа, мы взяли в прокате лыжи (и прокат был бесплатный по ученическому билету) и катались по заснеженному берегу Финского залива.

Дэн где-то раздобыл противогаз, надел его и ходил, пугая девчонок своим длинным противогазьим носом.

Вернулись поздно.

Бабка Нина выдвинула в очередной раз тезисы про «вертеп» и больше не отпускала меня в Солнечное.

«Вертеп»

А настоящий вертеп творился у бабки Нины под носом.

Мы с Аликом уже вовсю целовались. Правда ни он, ни я целоваться не умели, но видели много американских фильмов и предполагали, что тыкаться губами означает поцелуи.

Еще мы каждый день гуляли в обнимку. Не держась за руки, а именно в обнимку: Алик укладывал свою широченную ладонь мне на плечи и так мы ходили по улицам.

Наши ежедневные встречи посеяли тревогу в душе моей мамы. А началось все с Асалоткиной (вы еще помните такую?).

Мама периодически говорила с ней «за жизнь». И однажды они пришли к консенсусу: «Если бы Юля встречалась с разными мальчиками, то это было бы очень хорошо. А она встречается с одним мальчиком, и это очень плохо! Да потому что плохо, и все! В подоле принесет!».

Поэтому со мной была проведена воспитательная беседа с воплями: «В подоле принесешь!».

В то время в моей голове еще не поселилась мысль, что мы с мамой совершенно разные люди и наши мысли вообще не пересекаются, поэтому я очень расстроилась. Но встречаться с большим количеством разных мальчиков у меня не было ни времени, ни возможностей. Особенно возможностей – потому что Алик неутомимо бдел и отсекал все поползновения в мою сторону.

Даже бабка Нина привыкла к нему. Они в некотором роде дружили.

Первый выпускной

Что бы мы ни делали в это время – выращивали свиней, строили свинарники и прочее – мы не учились. Учебой это точно было не назвать. Вернее, мы учились жизни.

Каким-то фантастическим образом, дожив до конца девятого класса, ученики обнаружили в своих аттестатах четверки и пятерки. Могло ли быть по-другому в это странное время? В безвременье, когда на вечерних посиделках у Сары ученики и учителя сидели рядом и ели булку с вареньем. В одном конце класса учительница шила себе белье из старого пальто, в другом конце класса ученица шила себе пальто из старого белья. Я, конечно, утрирую. Но за последние два года в средней школе я не сделала ни одного домашнего задания. Мы все учили на уроках.

И вот наступил июнь – время выпускников. Наши три девятых класса расформировали, чтобы сформировать только два десятых из двух школ. Я уже знала, что перехожу в старшую школу. Мама хотела, чтобы я тоже закончила технический ВУЗ.

И мы собрались в последний раз. Тогда еще не было таких пышных торжеств, как «Алые паруса». Никому не было по карману снять кафе. И мы пошли гулять на Неву.

Вечный антураж питерских влюбленных – гранитные набережные. Запускать воздушные шары придумали не сейчас. Невский полон.

Нарядная Сара ведет своих выпускников на Петропавловку. Пешком.