Читаем Мемуары непрожитой жизни полностью

«Моя власть. Моя сила»

Между тем, со мной приключилась, в некотором роде, неприятность.

Я уже говорила, что Алик сопровождал меня во всех культурных походах с Сарой и его знал весь мой класс. И он знал весь мой класс.

И вот, в один прекрасный день ко мне подошла простодушная и симпатичная одноклассница Оксана и рассказала, что Алик хочет с ней познакомиться и просит ее домашний телефон.

Не могу сказать, что я расстроилась. На меня снизошло какое-то фантастическое спокойствие. Я ничего не сказала Алику: он приехал как обычно, я вела себя как всегда. Все шло своим чередом и на следующий день, и через неделю, и через месяц.

Где-то внутри себя я чувствовала: моя власть, моя сила. Маленькая женщина была абсолютно уверена в себе. Что там у них произошло с Оксаной и чем дело закончилось, понятия не имею.

03.05.2015 года

Пришло время ввести еще героиню – ни больше, ни меньше, роковую женщину. Ее звали Ольгой. Она жила в одном доме со мной и училась в классе на год младше.

У нее тоже была собака, и мы познакомились во дворе.

Вообще, у нас сколотилась приличная компания собачников. В то время было принято держать в квартирах крупные породы, и почти у всех были немецкие овчарки.

Ольга – блондинка, такая розовая и золотистая, что в глазах меркнет. Она всегда была очень хозяйственной. Существует такая порода женщин, к которой я не отношусь, стоящих на страже порядка в доме. Они убираются, и им это в радость – просто от того, что в доме становится чисто. Я сначала не очень понимала.

«Сегодня почистила линолеум со щеточкой», – рассказывала Оля. – «Зайди посмотреть, как чисто».

Или:

«Начистила ведро грецких орехов на зиму. Мне сестра из Украины прислала».

Или:

«Заходи пить чай. Я булку испекла».

Печь хлеб – до сих пор это выше моего понимания.

Потом выяснилось, какое это надежное женское оружие.

Я курю

В первый раз я закурила еще летом. Дело в том, что Юлька Афанасьева к тому времени уже вовсю смолила сигареты. И Алик тоже. Он покупал курево на свою стипендию. В те годы курили югославские сигареты, из них дамскими считались «Стюардесса».

А еще по телевизору все время крутили рекламу «Мальборо», в которой красивый американский ковбой укрощал резвого мустанга с залихватски закушенной сигаретой. Это было модно и сулило счастливую американскую жизнь.

В то время я еще не знала, что в моей семье не курят только близнецы. И мама курила, и бабка Нина. Они тщательно скрывали от меня этот факт, предполагая оградить подростка от вредной привычки. Но не помогло.

Помню, что в первый раз я кашляла до рвоты, но курила дальше. Охота хуже неволи. Ёжики плакали, кололись, но продолжали есть кактус.

Поскольку Алик приезжал каждый день, у меня была строго вымеренная норма: половина сигареты «Стюардесса» за вечер. И так продолжалось долгие годы, пока я не поступила в институт. Ну, уж там-то я размахнулась как следует на свою повышенную стипендию!

Мы – спекулянтки и валютчицы

Мучение со свиньями благополучно закончилось. Их забили. Насолили сала целый холодильник, навялили мяса. Жарили свинину и дурели от запаха. Ели как в последний раз.

Настало золотое время челночной торговли. Битком набитые питерцами составы устремились в Польшу. Схема простая: в России на рубли покупается русская водка, югославские сигареты, прибалтийская косметика; в Польше все это продается на злотые и покупается польская одежда; в России польская одежда продается за рубли. Разница меняется на доллары и прячется в кубышку.

У меня новая куртка – красный пуховик, у Алика – черный пуховик, такой же, как у меня, только мужской вариант (его мама передавала бабке Нине водку). Да что там куртка! За год бабка Нина одела меня с ног до головы. У меня есть всё – счастье рядом!

Бабка Нина строит времянку на сто первом километре.

04.05.2015 года

Счастливые были эти годы: каждый день – открытие.

Куриный кубик «Галина Бланка». Мы со школьными подружками учимся его варить. Аня читает инструкцию: «Вскипятить в кастрюле три-четыре литра воды». На самом деле там написано «три четверти литра воды». Бульон получился практически яичный (тот, который остается от варки яиц). Бабка Нина приходит с работы с подругой, они едят и нахваливают: «Девочки вкусный суп сварили». И хохочут.

В другой раз я «попалась на наркотиках». А дело было так. Я пришла из школы голодная. Порылась в холодильнике – пусто, ничего не куплено. Нашла булку и решила выпить чаю. А чая тоже нет. Нашлась испитая заварка в заварочном чайнике. Недолго думая, я ее вывалила в кофейник, залила водой и поставила на газ. Заварочка хорошо прокипятилась, появился цвет, вкус и запах. Сижу, чаёк попиваю. Возвращается бабка Нина с работы. Глядь, а в кофейнике – чифирь! Она начала расследование: «Зачем ты пьешь чифирь?». А я и не знаю, что такое чифирь, делаю «баранье выражение лба» и ухожу книжку читать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары