Мэри Вентура и «Девятое королевство»

Поднявшись, он стал протискиваться между сиденьями по узкому проходу. Пассажиры поворачивались, глядя на него. Куда бы он ни шел, люди всегда оборачивались на него.

Изабелла опять посмотрела в окно. В смутной темноте внезапно прорезались освещенные прямоугольники – окна невысокого дома в сосновой роще. Остин кивком подозвал ее к выходу. К этому времени он уже снял с полки ее чемодан. Изабелла встала и направилась к двери, покачиваясь при ходьбе вместе с автобусом и смеясь над собственной неуклюжестью.

Автобус резко затормозил, и дверь с аккордеонным вздохом сложилась сама собой.

Остин спрыгнул с высокой ступени в снег и протянул руки, чтобы помочь ей. После теплого автобуса холод пронзил ее, как острый удар клинка.

– О, сколько снега! Никогда не видела так много снега! – воскликнула Изабелла, стоя рядом с Остином.

Шофер рассмеялся ее словам, закрыл дверь и отъехал. Изабелла смотрела на затуманенные паром освещенные квадратики окошек и на лицо старика за задним стеклом, оглядывавшегося на них. Поддавшись порыву, она помахала ему рукой. Его ответное движение было похоже на салют.

– Почему ты помахала ему? – спросил удивленный Остин.

– Сама не знаю, – засмеялась в ответ Изабелла. – Просто захотелось. Захотелось – и все. – Чтобы размяться от долгого сидения, она потянулась и потопала ногами по пушистом снегу. Остин некоторое время внимательно смотрел на нее, а потом сказал:

– Ты остановишься вон там. – И он показал на светящиеся окна дома под низким карнизом. – Это дом миссис Линн, он в конце подъездной аллеи. А санаторий чуть дальше, за углом.

Остин подхватил чемодан, взял ее под руку, и они пошли к дому по тропинке, проложенной в глубоком снегу. Высоко над их головами мерцали холодные звезды. Молодые люди были почти у цели, когда дверь дома распахнулась и луч света рассек снег.

– Привет! – Эмили Линн, женщина с томными голубыми глазами и белокурыми кудряшками вокруг нежного личика, встретила их у порога. На ней были черные зауженные брюки и бледно-голубая клетчатая рубашка. – Я ждала вас, – проговорила она, слегка растягивая слова, словно в ее голос пролилась капелька меда. – Снимайте верхнюю одежду.

– Да она прехорошенькая, – шепнула Изабелла Остину, когда Эмми Линн развешивала их пальто в прихожей.

– Для тебя она только жена доктора, – сказал Остин. И по обращенному на нее пристальному взгляду Изабелла поняла, что он не шутит.

Эмили Линн вернулась, сонно улыбаясь.

– Идите в гостиную и немного расслабьтесь. А я пойду наверх и почитаю в постели. Если что-то понадобится, говорите, не стесняйтесь.

– А моя комната… – начала Изабелла.

– Наверху. Я отнесу туда ваш чемодан. Когда Остин уйдет, заприте входную дверь, хорошо? – Эмили Линн повернулась и, по-кошачьи мягко ступая мокасинами по ковру, направилась к лестнице. – Ой, чуть не забыла… – Она обернулась с улыбкой. – В кухне на плите горячий кофе. – И тогда уже ушла окончательно.

Холл, оклеенный обоями с синим рисунком, расширяясь, переходил в вытянутую гостиную, где за решеткой камина догорало полено. Изабелла сразу направилась к дивану и с наслаждением погрузилась в подушки. Остин устроился рядом.

– Кофе будешь? – спросил он. – Эмми сказала, он на кухне.

– Буду, – ответила Изабелла. – Думаю, выпить чего-нибудь горячего не помешает.

Остин принес две чашки с дымящимся напитком и поставил их на кофейный столик.

– Тоже будешь? – удивилась она. – Ты ведь не пил кофе.

– Теперь привык, – улыбнулся он. – Черный, без сливок и сахара – как ты любишь.

Изабелла быстро наклонила голову, стараясь избежать его взгляда. Ей было больно видеть Остина таким покорным. А каким гордым он всегда был! Она взяла в руки чашку и медленно, не говоря ни слова, стала пить горячую черную жидкость.

«Сейчас я читаю книгу, – писал он в одном из последних писем, – в ней у главного героя, солдата, умирает девушка, ждавшая от него ребенка, и я вдруг представил, что эта девушка – ты, а я – тот мужчина, и мне много дней не давала покоя эта мысль».

Изабелла долго думала об этом письме, представляя себе, как он, один в комнате, день за днем читает эту книгу и переживает за судьбу выдуманного мужчины и умирающей девушки. Как это не похоже на него! Ведь прежде он смеялся и называл ее глупышкой, когда она жалела вымышленных героев из книг.

Они выпили кофе и, наклонив чашки, подобрали последние теплые капли. В камине на мгновение ярко вспыхнул голубой огонек и тут же погас. Среди белесого пепла сгоревшего бревна, мерцая и затухая, еще тлели красноватые угольки. Остин взял ее за руку, переплетая свои пальцы с ее. Она не сопротивлялась, однако ее рука оставалась холодной и бесчувственной.

– Я вот тут думал, – медленно заговорил Остин, – думал о нас все время, что был в разлуке с тобой. Мы ведь через многое прошли вместе, сама знаешь.

– Да, – осторожно согласилась Изабелла. – Знаю.

– Помнишь, как однажды в пятницу мы задержались в городе, опоздали на автобус и остановили тех шальных ребят, которые нас подвезли?

– Да, – ответила она, вспомнив, как все тогда было прекрасно и одновременно мучительно. Ей было больно от его слов!