Мэри Вентура и «Девятое королевство»

Днем, явившись с Джил на регулярный осмотр к врачу, Эллен уселась в приемной и, просматривая журналы мод, мрачно прикидывала, насколько велика пропасть, отделяющая ее от самоуверенных моделей в мехах, перьях и драгоценностях, глядящих на нее со страниц невероятно большими, бездонными глазами.

«Интересно, встают ли они когда-нибудь утром не с той ноги? – думала Эллен. – Болит ли у них голова… или сердце?» Она попыталась представить себе тот сказочный мир, где женщины просыпаются с ясным взглядом, румянцем на щеках, грациозно позевывая, как кошечки, а их волосы даже при пробуждении выглядят безупречно – аккуратно уложенные прически из белокурых, рыжих, иссиня-черных или даже серебристых с лавандовым оттенком волос. С гибкостью балерин они поднимаются, чтобы приготовить экзотический завтрак для любимого мужчины – что-то вроде сливочного омлета с грибами или крабового мяса на тосте, – порхая по сверкающей американской кухне в воздушном неглиже с атласными лентами, развевающимися, как победные флаги.

Нет. Эллен отвергла эту картину. Конечно же, им приносят завтрак в постель на красивом подносе, как настоящим принцессам: хрустящие тосты, хрупкий фарфор с молочным блеском, свежезаваренный чай из цветков апельсина… И посреди этого сказочного мира из папье-маше вдруг возникла фигура Дениз Кей. Казалось, она чувствовала себя здесь как рыба в воде: под восхитительным каскадом рыжих волос горели ее темно-карие, почти черные глаза.

«Пусть бы она была поверхностной, пустоголовой дурочкой. – Эллен легко поддалась домыслам, недостойным умной жены. – Пусть бы…»

– Миссис Росс? – Регистратор коснулась ее плеча, и Эллен очнулась.

«Если бы только Джейкоб был дома, когда я вернусь, – с надеждой подумала она, – лежал бы на диване в ожидании чая, такой же, как всегда…» И, подхватив Джил, она вошла в кабинет врача вслед за деловитой женщиной в белом халате.

Эллен отперла дверь с нарочито жизнерадостной улыбкой на лице. Но стоило ей перешагнуть порог с заснувшей дочкой на руках, как ее снова охватила тревога. Джейкоба дома не было…

Действуя почти механически, Эллен уложила спящую Джил в колыбельку и взялась за выкройку для детской ночной рубашки, которую собиралась сшить тем же вечером на ручной швейной машинке соседки. Синева чистого утреннего неба обманула ожидания, отметила про себя Эллен. Надвигающиеся тучи затянули сквер грязным шелковым парашютом, из-за чего дома и деревья с редкой листвой стали казаться еще скучнее и однообразнее.

«А мне здесь нравится». Эллен решительно резала острыми ножницами теплую красную фланель. «Фу на Мейфэр, фу на Найтсбридж, фу на Хампстед…» Она разделывалась с этими символами роскошной жизни, словно сдувала семена с одуванчиков, как вдруг зазвонил телефон.

Эллен мигом вскочила, красная фланель, булавки, выкройки и ножницы беспорядочно полетели на ковер. Джейкоб всегда звонил, если задерживался. И сейчас это свидетельство внимания, пусть и небольшое, казалось ей важнее глотка холодной воды в пустыне.

– Привет, дорогая! – в трубке завибрировал самоуверенный, неестественный голос Нэнси Риган. – Как дела?

– Прекрасно, – солгала Эллен. – Просто прекрасно. – Для равновесия она уселась на краешек обитого ситцем сундука, служившего им и шкафом, и столиком для телефона. Нет смысла скрывать новости. – У Джейкоба купили первую пьесу…

– Я знаю. Уже знаю.

– Откуда? – «Как ей удается тут же узнавать все последние сплетни? Профессиональная сорока, вестник несчастья…»

– Это было нетрудно. Я увидела Джейкоба в ресторане «Радужная комната», за столиком с Дениз Рей. Ты же меня знаешь: не могла не выяснить, что он празднует. Не ожидала, что Джейкоб любит мартини. Не говоря уже о рыженьких…

Страдание гусиной кожей пробежало по телу Эллен, ее бросило в жар, потом в холод. Тон, каким говорила Нэнси, наводил на определенные мысли, и даже худшие подозрения казались теперь Эллен наивными.

– О, Джейкобу нужна смена обстановки после всей этой работы. – Эллен старалась, чтобы ее голос звучал непринужденно. – Большинство мужчин устраивают передышку хотя бы в уик-энд, но Джейкоб…

Нэнси нервно рассмеялась.

– Кому ты это говоришь! Я теперь настоящий эксперт по части молодых талантливых драматургов. Вы будете устраивать вечеринку?

– Вечеринку? – Тут Эллен вспомнила «упитанного тельца», заколотого Риганами по случаю получения своих первых по-настоящему больших денег.

Друзья, соседи и незнакомцы набились тогда в небольшую, пропитанную табачным дымом комнату. Они пели, пили и танцевали до рассвета, пока восход бледным муаровым шелком не навис над городскими трубами. Если по бутылкам с впечатляющими этикетками и дюжинам коробок из-под куриных пирогов от Фортнума и Мейсона, а также по импортному сыру и блюду с икрой можно судить о мере успеха, то это означало, что Риганы отхватили его львиную долю.

– Думаю, вечеринки не будет, Нэнси. Хорошо бы хоть оплатить счета за газ и электричество – текущие и немного вперед – да купить одежду малышке: она так быстро растет…

– Ну, Эллен, – простонала Нэнси. – Где твое воображение?