Мэри Вентура и «Девятое королевство»

Дэвид поплелся за ней – по щиколотку в холодной хлюпающей воде. Пальцы ног утопали в мягком прохладном иле, он шел осторожно, надеясь, что не наступит на острую раковину моллюска. Тем временем Сьюзен уже вскарабкалась на скользкую скалу и с ликующим видом стояла на ней, мокрая юбка хлестала ее по голым ногам, а волосы развевались на ветру, носящемся над заливом.

– Иди сюда, – она старалась перекричать шум волн.

Дэвид ухватился за протянутую руку и, подпрыгнув, встал рядом с сестрой. Так они и стояли неподвижно, как крепкая носовая скульптура на старинном корабле, пока волны не откатили, а скала не высохла.

Это был огромный камень, глубоко утопленный в песке, так что над водой выступала только его малая часть. Гладкая зеленая поверхность среди скользких черных камней казалась скорлупой неведомой гигантской черепахи. На вершине скалы было плоское местечко, где можно было сидеть, а с одного бока – выемки, которые использовались как узкие ступеньки. Скала чем-то напоминала послушное, погруженное в сон животное.

Дети любили забираться на эту дружелюбную неровную скалу и играли там в разные волшебные игры. Иногда она была кораблем в бурном море, иногда – высокой горой. А вот сегодня стала замком.

– Ты рой ров, который никто не сможет преодолеть, – командовала Сьюзан, – а я уберусь в комнатах. – Она стала сметать со скалы песок, в то время как Дэвид рыл вокруг небольшую траншею. Из осколков цветного стекла они соорудили окошки, а прилипших к мокрой стороне скалы улиток смахнули с привычных уютных местечек прямо на острые камешки.

Дэвид и Сьюзан были великанами в мире маленьких чудес. Они использовали обломки ракушек вместо тарелок и воображали себя частью миниатюрной вселенной. От их зорких глаз не ускользало легкое движение ни пятнистого краба, ни серого морского червя. Но они могли видеть гораздо больше: ведь над ними вздымались золоченые башни самого замка.

Солнце уже садилось, когда они прекратили игру. Сьюзан отдыхала на скале, пока Дэвид искал цветные стекла. Ноги у Сьюзан замерзли, их саднило, и она накрыла их юбкой, ласково согревавшей кожу. Глядя в голубую даль, она задумалась, смогла ли бы кому-то объяснить те чувства, которые вызывало в ней море. Оно было ее частью, ей хотелось протянуть руки к горизонту и заключить его в свои объятия.

Когда Дэвид вернулся, Сьюзан поднялась ему навстречу. Она вновь ощутила под ногами вязкий ил, и одновременно с этим пришло неприятное сознание, что уже довольно поздно. Откинув назад липкие просоленные волосы, она сказала:

– Пойдем, Дэйви. Пора ужинать.

– Еще немножко, – взмолился брат, хотя знал, что спорить бесполезно, и потому поплелся за сестрой вверх по тропе, слегка прихрамывая: острые камни ранили нежную кожу.

Сьюзан представила себе две маленькие фигурки, постепенно скрывающиеся из поля зрения. Дэвид слегка подтолкнул ее локтем, с трудом возвращая в настоящее время.

– Мы почти приехали, – сказала она, и от волнения кровь, подобно пузырькам на имбирном пиве, быстрее побежала у нее по жилам.

Дэвид сидел рядом, выпрямившись, гордо сознавая, что на нем новые, блестящие коричневые ботинки. Глаза его сияли.

– Давай, как приедем, сразу пойдем на пляж, – предложил он. – Может, увидим наш старый дом.

У Сьюзан печально сжалось сердце. Как будет грустно увидеть знакомые лужайки и не поиграть на них, как раньше. Грустно вспоминать места, где им было так хорошо… и проходить мимо. Правда, оставался пляж. Там ничего не могло измениться. Можно снова представить себя маленькими детьми, и никто этого не увидит.

Сьюзан улыбнулась своему отражению в окне и поправила соломенную шляпу с широкими полями. Теперь она коротко стрижет волосы и выглядит гораздо взрослее. Ее даже можно принять за четырнадцатилетнюю… ну, почти.

Дэвид ткнул пальцем в окно:

– Вон крыша нашей старой школы! Смотри, между деревьями.

Сьюзан тоже успела ее заметить. Она узнавала некоторые дома и чувствовала, как теплее становится на душе. Знакомые улицы проносились мимо, а с ними и памятные места, которые навсегда остались в сердце.

– Вот здесь проводили карнавал.

– А по этой улице мы часто ходили.

– Помнишь, как мы залезали на этот дуб?

Они словно оседлали волну воспоминаний, которая мигом отбросила их в прошлое, в раннее детство. Неудивительно, если они вдруг уменьшатся и снова станут маленькими Дэвидом и Сьюзан.

– Быстрей! – тихо проговорила Сьюзан. – Нажми на кнопку.

Дэвид послушался, и автобус тотчас остановился. С чемоданом в руках Сьюзан резво выскочила из автобуса, позабыв о принятом решении держаться по-взрослому. Дэвид спрыгнул следом за сестрой. Некоторое время они просто стояли, вдыхая соленый воздух, и знакомые места болезненно отзывались в их сердцах. Наконец они двинулись дальше. Впереди им подмигивало море.

– Вот дом Джонсона, а этот Андерсена, – объявляла Сьюзан, когда они проходили мимо.

– Я вижу дом тети Джейн, – воскликнул Дэвид.

Они поднялись по скрипучим деревянным ступеням на затененное крыльцо, и Сьюзен вспомнила, как часто они с Дэвидом в дождливые дни играли на этом самом крыльце, когда мама навещала их старую тетю.