Мертвое море

— Ни одного спасательного плота, — сказал Маркс. — Похоже, на них-то пилоты с пассажирами и уплыли.

В кабине экипажа не было ни души, только множество приборов и навигационных систем, в которых никто из них ничего не смыслил. Многие экраны до сих пор горели, значит, аккумуляторы еще не разрядились. Маркс включил радиостанцию и прошелся по каналам, но обнаружил лишь уже знакомый шум, в котором словно затаился кто-то, дыша и прислушиваясь. Механик выключил радио, пока они не поймали что-нибудь похуже.

Джордж и Кушинг подошли к люку для экипажа и пассажиров, располагавшемуся сразу за кабиной, — он был открыт. Водоросли и вода пробрались и сюда. Море темнело, туман нависал призрачной колышущейся пленкой, искрясь, словно горящий болотный газ и блуждающие огоньки. Огромные клочья плыли над водорослями и обломками кораблей. Но внимание мужчин привлекло вовсе не это.

В зарослях, футах в десяти от самолета, застряли останки трех или четырех тел. Разглядеть их полностью не представлялось возможным, только фрагменты костей виднелись в переплетениях желто-зеленых стеблей и листьев. Одно из тел лежало лицом вверх, и череп, казалось, ухмылялся им. Из пустых глазниц сочились струйки розоватой слизи, а с макушки зелеными прядями свисали водоросли. Складывалось ощущение, что замерший в туманных зарослях скелет хочет до них добраться.

— Боже мой, — выдохнул Джордж. — Наверное, это экипаж… или его часть.

Жирный коричневый червь выскользнул из носовой полости трупа и исчез среди водорослей.

— Они мертвы и ничего не могут нам сделать, — сказал Гослинг, уводя Джорджа прочь.

Но Джордж решил, что вред уже нанесен. Чего стоил один только вид обглоданных до костей тел. Такова была реальность этого места: одно накладывалось на другое. Трагедии и кошмары следовали друг за другом. Иного в этом диком измерении ожидать не приходилось. И оно затягивало, словно гравитационная воронка.

5

— Посмотри на них, — сказал себе Кук. — Сидят, ждут и надеются. Им есть к чему возвращаться. У каждого своя жизнь, свои нужды и желания. У всех, кроме меня. Я был одинок в старом мире, одинок и в этом, новом. И они это прекрасно понимают. Разговаривают о подругах и женах, сестрах и братьях, детях. А я? Мне нечего сказать. Они хотят вернуться домой. По их глазам видно: они сомневаются, что я тот, кто сможет помочь им вернуться назад».

Кук чувствовал, как яд сомнений, неуверенности и тревоги сочится из всех его пор, накрывает с головой и заставляет жадно глотать воздух. Он сидел на носу, вглядывался во мглу и заросли морской растительности. Кук не хотел, чтобы кто-то заметил его слабость. У него, смертельно уставшего, не было ответов. Все слишком затянулось. Они погибнут, и это целиком и полностью будет его вина, потому что у него нет ни малейшего понятия, что делать дальше.

Он не мог позволить Саксу увидеть себя в таком состоянии. Потому что, стоит Саксу заметить, он сразу поймет, что к чему. Парни вроде него — хищники: они чувствуют страх и находят слабые места, как бешеная собака чует панику. Стоит ему унюхать их — пиши пропало. Все будет кончено. Останется только дождаться момента, когда горячее дыхание и оскаленные зубы коснутся твоего лица. Сакс как раз из таких: вцепится — не отпустит. Найдет слабое место и расковыряет его до крови, а кровь разотрет по твоему лицу. И ты либо убьешь его, либо сломаешься, а значит, проиграешь.

А если он выиграет — берегись.

Кук не знал, когда именно начал терять самообладание. Возможно, это началось уже давно. Или же его выбила из колеи страшная находка в шлюпке. Он вспоминал увиденное и лишь огромным усилием воли держал себя в руках.

Кровь. Водоросли распухли от крови. Они высасывали ее из того бедолаги, лежавшего на дне шлюпки. Он, казалось, потерял сознание и уже не чувствовал боли. Но что, если он был парализован или что-то вроде того? Что, если он осознавал происходящее, но не мог ничего поделать? Просто слишком ослаб? Как долго можно оставаться в сознании, пока водоросли-паразиты выкачивают из тебя кровь?

«А я оставил его там, — подумал Кук в озлоблении, исполненный вины и диких, суицидальных мыслей. — Я оставил этого бедолагу там… превращаться в обескровленную шелуху».

Разве это достойная смерть? Судя по внешнему виду, парень к тому моменту уже потерял слишком много крови. Даже если бы они его освободили, он не пришел бы в сознание. Кук пытался убедить себя в этом, но лучше не становилось. Потому что он мог убить парня, пустить ему пулю в лоб или перерезать горло — сделать хоть что-то.

Но он не сделал. Ни черта не сделал.

Когда он резал эти проклятые водоросли, они кровоточили, брызгали горячей кровью ему на руки, и Кук не мог этого вынести. В тот момент, когда он оторвал крошечные присоски от горла жертвы, его как молнией ударила мысль, что растение питается кровью и сама природа создала его таким. Кук был уже не в состоянии со всем этим справляться.

Даже теперь он словно наяву осязал маслянистую плоть и ощущал теплую алую кровь на своих руках.