Мессере Джованни, ваш кот слишком умён!..

— А почему во всё это влез ты? Согласись, было бы логично, если бы отравления расследовала местная стража, а взбесившимися животными занималась… не знаю, кто там есть, соответствующее ведомство, в общем. Вообще, скажи мне, что конкретно входит в сферу интересов вашей Службы?

— Хм… Ну, согласно указу короля Дойчланда Людвига Седьмого, а первым отделение Службы создал именно он в 1218 году от Открытия Дорог, мы расследуем все преступления, а равно странные и необычные случаи, совершённые с применением заклинаний, магически заряженных амулетов или артефактов. Кроме этого, в сферу наших интересов входят преступления и странности, связанные с разумными и полуразумными магическими существами и сущностями, а также магическими животными.

— Разумные сущности — это домашние духи? — спросил Уго; рассказ явно его заинтересовал. Молодой человек подался вперёд и не отрывал взгляда от лица Довертона.

— Не только. Домовые, брауни и домашние духи — только одна из разновидностей таких сущностей. Есть ещё лешие и дриады, например. А вот русалки или, например, корриган, считаются полуразумными.

— Ага… А магические животные — это мантикора?

— Кто угодно, от виверны до единорога. Кое-кто из них безопасен, но большинство желает только жрать, и не откажется употребить в пищу сапиенса. Доводилось мне как-то заниматься последствиями деревенского колдовства, вызвавшего появление пиявицы, в жизни не забуду! — и Джона явственно передёрнуло.

— Ладно. Я понял, — Уго о чём-то напряжённо размышлял. — Что ты хотел спросить у меня?

— Для начала — почему была украдена ваша семейная книга?

— Так ведь не только наша…

— Там всё более или менее понятно! — отмахнулся Довертон. — Гуиниджи закончились, и кто-то желает предотвратить появление нового наследника. Две другие — явная попытка сжить со свету глав семей, судя по тому, как они выглядели вчера, их книги были уничтожены. Но вот книга делла Кастракани, как мне кажется, совсем другое дело.

— Ты в курсе, что Козима не желает меня признавать?

Джон согласно кивнул, а молчавший до сего момента Винченцо хмыкнул:

— Это ты об этом не распространяешься, а старая ведьма на каждом углу кричит, что ты — самозванец. Или, как вариант, что ты вовсе не сын её внука Пьетро делла Кастракани, а родился не то от проезжего торговца, не то от кого-то из соседей.

— Ну да, конечно, — кивнул Уго. — Особенно если учесть, что анализ крови проводился, как положено, при моём рождении и в день совершеннолетия. И на отца я похож, как две капли воды… Нет, тут всё очень просто. Во-первых, Козима всегда терпеть не могла мою маму. Она хотела женить отца на одной из Висконти, но ничего не вышло. А сейчас она прочит в наследницы семейного имени и состояния девушку, которая считается её внучатой племянницей. Не буду рассказывать всю историю, но думаю, наша книга у Козимы. И я там есть, а моей… хм… кузины нету.

— Тогда непонятно, если кражу заказывала твоя прабабка, на кой ляд ей понадобились ещё три книги? — раздражённо поинтересовался Винченцо. — И где, Тьма его побери, нотариус.

Уго только развёл руками.

— Ладно, эта история в духе головидео для домохозяек, её мы отложим в сторону, — сказал Джон. — Будет больше материала, придут результаты из лаборатории — можно будет побеседовать с Козимой. А расскажи мне, пожалуйста, о Маттео Кватрокки. Помнишь такого?

Поморщившись, Уго ответил недовольно:

— И рад бы забыть, да не выходит.

— Расскажи поподробнее, пожалуйста.

— Поподробнее… Понимаешь, какая штука, я ведь его почти и не знал.

— Это как? Насколько я помню, Маттео погиб в результате магической дуэли как раз с тобой! — воскликнул Винченцо.

— Давай я начну с самого начала, — терпеливо повторил Уго. — Когда Маттео пришёл на первый курс, я учился уже на пятом, так что первые четыре месяца, до Перелома года, о нём и не слышал. Мальчишка был замкнутый, ни с кем не общался, так что даже на вечеринках землячества лукканцев мы не пересекались. На каникулы я уезжал домой, и так получилось, что возвращались мы вместе — даже в одном купе поезда. Поболтали о чём-то, перемыли кости паре преподавателей, добрались до Университета и расстались, тем более, что Маттео жил в общежитии, а я уже снимал вместе с приятелем квартиру по соседству. Начался семестр, учился я всерьёз и особо не прислушивался к тому, что болтают в коридорах. А потом заметил, что у меня за спиной переглядываются и шепчутся, а то и отходят подальше. Поначалу я пожал плечами и не стал даже думать об этом, а потом меня остановил в коридоре какой-то первокурсник и в лицо сообщил, что я, подлец такой, украл у Кватрокки разработанную тем формулу нового заклинания и выдал её за свою. Таким, говорит, не место, и вообще, позоришь наш славный университет.

— А у вас что, одинаковые стихии? — переспросил Джон.

— Да какое там! У меня земля и вода, у него огонь и некростихия. Но Маттео заявил, что разработал некрозаклинание на базе стихии земли, советовался со мной, и вот тогда-то его идея и была украдена.

— Глупость какая-то, — искренне возмутился Винченцо.