Мессере Джованни, ваш кот слишком умён!..

— Прав… Только не в Зееланде, мы уже перебрались оттуда на острова — Соломоновы, Папуа, Сулавеси. Вот на Сулавеси его и укусила змея, так называемый малайский крайт. Красивая, в жёлтую и чёрную полосочку, маленькая. Я охнуть не успел, а Уго захрипел, стал задыхаться и… всё, маг-медик мог только констатировать смерть. Мне потом сказали, что эти твари впрыскивают нейротоксин, и спасения от них нет. Могли укусить меня, досталось ему. Лотерея.

— И ты решил стать им, — кивнул Энцо.

— И я решил стать им. Я шестой сын в семье, и после моих братьев остаётся лишь выжженная земля. Знаешь, что я получил от отца, уезжая из дома?

— Благословение?

— Щазз! Пинок и напутствие заработать побольше и привезти семье. Так что я не чувствовал себя обязанным… Мы с Уго одного возраста, примерно одного роста. Да и кто здесь помнил бы после десяти лет отсутствия, как он выглядел? У меня была пара хороших изумрудов, я отдал их, и мне сделали операцию, по магоснимку — одно лицо, не отличить. Конечно, он закончил университет, а я учился… ну, в основном сам, немножко по книгам, где-то в помощники к практикующим магам шёл, так что систематического образования у меня нет. Ну, я ж в дворцовые маги и не собирался наниматься…

Он замолчал. Молчали и оба детектива. Наконец Энцо коротко хохотнул:

— Выходит, старуха Козима была права, когда не пожелала тебя признавать?

— Выходит, так…

— И ты рассчитывал подгрести наследство делла Кастракани и зажить в своё удовольствие?

— Да что уж теперь об этом говорить…

Довертон встал и прошёлся по комнате. Потом повернулся и сказал:

— Ты понимаешь, что оставаться далее в роли Уго не можешь?

— Что уж там… — повторил он.

— Да и жить в Лукке тебе не стоило бы, за семейные книги с тебя спросят по полной. Кстати, ты уничтожил все четыре?

— Я вообще брал только свою, книги делла Кастракани там не было! — возмутился молодой человек. — И не уничтожал я её, убрал в пространственный карман, там и лежит. Вот поверите, всё случайно вышло. Я шёл домой… ну, в башню эту треклятую, поздно вернулся из Фиренцы. Вы ж понимаете, здесь, в городе, я должен был лицо держать, чтобы выглядеть безупречным, иначе о вхождении в Совет и говорить бы не пришлось…

Поняв, что проговорился о далеко идущих планах, он захлопнул рот.

— Вот как? — Энцо вскинулся. — В Совет? Может, ещё и городом править хочешь?

— А почему бы нет? — вызверился в ответ Анджело. — Уж всяко не хуже твоего дядюшки был бы!

— Ох, и дурак ты… — грустно протянул капитан. — Ладно, рассказывай дальше.

— Да ничего дальше и не было. Возвращаюсь из Фиренцы, вышел из портала и иду домой. Мне как раз мимо дома нотариуса идти надо было, смотрю — калитка нараспашку открыта. Я заглянул, пёс дохлый валяется, двери открыты, ну, я и зашёл. Про семейную книгу я давно думал, что она мне помешает, но со стариком же было не договориться! Ну, вот, и я сунулся к нему в кабинет…

— Разгромил его… — в тон ему продолжил Дальвени.

— Да там уже всё раскидано было! Нет, ничего и искать не пришлось. Потайной шкаф был настежь, и все документы, что у Чивитали хранились, несколько семейных книг, всё на виду. Мне чужого не надо, я взял книгу Белладжио, и всё. Хотел делла Кастракани найти, но её не было.

Капитан Дальвени почесал в затылке:

— Ладно, предположим, одну книгу ты забрал. А ещё три куда делись? Или это уже штучки нотариуса? Ох, чувствую я, вы смоетесь, мессере Джованни, а нам тут расхлебывать ещё большим ковшом…

Анджело мрачно промолчал, а Джон сказал:

— Итак, о дальнейшей жизни. Подумай хорошенько. Сейчас ты собираешься и порталом идёшь со мной в Медиоланум. Там я представлю тебя кое-кому, и, если срастётся, поработаешь до лета в городской страже, рядовым патрульным. Место в казарме они дадут. Летом сдашь экзамены и поступишь в университет, дальше все зависит от тебя. Интересует? Предложение одноразовое и возобновляться не будет.

— Интересует… — несколько ошарашенно ответил Анджело. — А тебе-то это зачем? И ещё — куда я там дену Марио-Леворукого?

Оставив бывшего Уго, ныне Анджело собирать вещи под присмотром вызванного из стражи невозмутимого капрала Валиснери, сыщики вернулись в дом нотариуса. Судя по песенке, которую напевала Альма, готовя что-то на кухне, синьору Чивитали серьёзно полегчало.

— Синьора Альма! — крикнул от двери Энцо. Домоправительница выскочила в прихожую. — Нам надо подняться к синьору нотариусу, как он?

— Слава святой Бригите, получше. И цвет в лице появился, и поесть попросил, я вот бульон ему варю. Но вы уж не утомляйте его, господин капитан!

— Постараюсь…

Чивитали полусидел в кровати, обложенный полушками и гладил кота, что-то приговаривая.

— А, синьоры, рад видеть вас! — оживился он.

Неро спрыгнул на пол и подошёл к Довертону, сев у левой ноги. Визитёры сели, и Джон спросил:

— Скажите, синьор нотариус, что вы помните о последних двух неделях?

— Вы знаете, практически ничего! И хуже того, когда пытаюсь вспоминать, тут же начинается головная боль, тошнит…