Междуморье

Но так не было. Новгород чувствовал на спине, с востока, все более жаркое дыхание набирающей силу Москвы. Слышал порыкивания. Он пытался спастись, в том числе, обращаясь за помощью к польско-литовской державе, только ничего из этого не вышло: в 1478 году войска Ивана III Грозного[181] захватили город и упразднили его общественный строй. Не прошло и сотни лет, как Москва нанесла второй удар: на Новгород пошел войной очередной Иван, тоже Грозный, а его войска полностью разгромили жителей.

И это было концом балтийской, купеческой, богатой Руси.

Автобус назывался "Golden Dragon", именно так было написано на боку. Он медленно тащился по предместьям Петербурга, а я глядел, как мужики с электрическими косилками срезают траву у недавно заасфальтированных тротуаров. День был жарким, так что у каждого была пятилитровая бутыль с водой. Асфальтирование тротуаров не было плохой идеей – дешевле и не столь претенциозно, как закладывать все плиткой, как на Украине или в Польше, где форма плитки меняется на каждом шагу, и чем дальше, тем уродливей. Дома содержались нормально и не выглядели так, как это часто случается в постсоветском пространстве, будто вот-вот собираются рассыпаться на куски. Здесь был заметен тот самый знаменитый договор власти с народом: мы даем вам чувство, что заботимся о вас, что государство что-то там делает для вас же, а вы не суете нос в серьезны дела между политической водкой и экономической закуской. В общем, я ехал и глядел на асфальтируемый, подстриженный и покрытый толстым слоем краски край, поскольку именно таким образом – от Молдавии, через Украину и Белоруссию, до России – чаще всего обновление и происходит.

Да, эта модернизация была крайне простой и дешевой: жестяные, зато новые, навесы на остановках, выровненный асфальт, простая покраска фасадов – зато страна выглядела ухоженной и украшенной. Во всяком случае: в основных городах и на главных трассах.

Я глядел через окно: на здании какой-то строительной фирмы, с земли до крыши облепленном рекламами, самая крупная надпись гласила: "Упаси вас Господь!". Здесь заканчивалась деревянная застройка деревень "под Скандинавию", и начинались куполообразные русские крыши[182] и традиционные резные наличники окон. Или последние только подстраивались под традицию, потому что, время от времени, устраивались выставки, на которых выставлялись такие наличники, производимые массовым порядком. Под одним из таких окошек какой-то усатый мужчина торжественно готовился присесть на камне: сначала он попробовал его ладонью, не холодный ли, потом стряхнул какие-то пылинки, а затем положил тщательно сложенный пластиковый пакет, и наконец присел, на камне, на пакете, после чего неподвижно застыл. Мы стояли в пробке, а я глядел на него. За спиной у него был лес, перед ним – шоссе. В нескольких километрах дальше я видел автомобиль, стоящий на разложенном прямо на траве ковре. Конечно, я мог бы об этом промолчать, чтобы не вписываться в стереотип типа only in Russia, но ведь я на самом деле видел автомобиль, стоявший на ковре. А стереотип

only in Russia не так уже и плох, потому что более всего веселит именно русских.

В автобусе я читал книжку, купленную на вокзале. Геополитике, потому что сейчас все в России интересуются геополитикой. И не в одной только России, впрочем. А когда геополитика переживает свой ренессанс – можно начать беспокоиться о судьбах мира. В России геополитика лезла со всех сторон: с витрин книжных магазинов, из бесед в кафе. То, что я купил, было геополитикой довольно бульварной, если не сказать – дешевой. Автора звали Николай Стариков, и мне хотелось его почитать, потому что из того, что я знал, он представлял точку зрения среднеарифметического российского таксиста, чиновника, пограничника, пенсионера или иного спеца по геополитике, истории и экономике.

Геополитик Стариков писал, к примеру, так: "[…] геополитических игроков на планете четверо: США плюс Великобритания (англосаксы), Европа во главе с Германией и Францией, Китай и Россия. Мировой гегемон к настоящему времени подчинил всех европейцев, суверенность которых крайне ограничена. Американские военные базы в Германии стоят как вкопанные в землю, в то время как наша армия из Германии давно уже ушла. Тогда, перед кем США защищают сейчас немцев? Перед Польшей, членом НАТО? Или же перед членом НАТО – Францией? Ответ очевиден: армия США защищает в Германии интересы США […]".

Чуть дальше, Стариков с иронией писал так:

"Что сегодня говорят российские либералы […]? "Утверждение, будто бы Запад интересуется Россией, это нонсенс. Ему до нас дела нет". Он только желает, наш весь такой миленький, видеть Россию сильной и демократической. Желает видеть ее без коррупции, без преступности и гадких дорог. И у него никогда не было стратегии блокады или ослабления России".