Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ

Принцип предосторожности определен в Маастрихтском договоре, с изменениями, внесенными Амстердамским договором, который предусматривает применение такого принципа лишь в одном случае: для защиты окружающей среды. Но на практике сфера применения принципа предосторожности гораздо шире: в частности, когда объективные научные данные указывают на наличие оснований для озабоченности потенциально вредным воздействием на экологию, здоровье людей, животных или растений, это входит в противоречие с гарантией высокого уровня защиты, принятого в Европейском Союзе.

Принцип предосторожности следует рассматривать в контексте структурированного подхода к анализу риска, куда входит три элемента: оценка риска, управление риском, информирование о риске. Принцип предосторожности в наибольшей степени относится к управлению риском.

Принцип предосторожности, используемый для целей управления риском лицами, принимающими решения, не следует смешивать с элементом осторожности, используемым учеными при оценке научных данных.

Использование принципа предосторожности предполагает, что выявлены потенциально опасные возможные воздействия какого-либо явления, предмета или процесса и научная оценка не позволяет с достаточной точностью установить степень существующего риска.

Если какая-либо продукция представляет серьезную опасность, требующую немедленного принятия мер, заинтересованное государство ЕС немедленно информирует об этом Европейскую Комиссию, используя RAPEX – систему быстрого обмена информацией между государствами ЕС и Комиссией (доступ к системе могут также получить государства – кандидаты на вступление в ЕС). Процедуры подачи заявок на доступ к системе RAPEX описаны в Приложении II к Директиве Европейской Комиссии об ее учреждении на базе Европейского Союза[580].

Для Российской Федерации представляет особый интерес возможность имплементации европейских стандартов, в том числе в сфере технического регулирования, в российское национальное законодательство, поскольку многие государства рассматривают Новый подход как образцовую модель для позитивной имплементации европейских гармонизированных стандартов в свое национальное законодательство, а ч. 4 ст. 15 Конституции РФ закрепляет правило, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются частью правовой системы Российской Федерации. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. В этом смысле европейские стандарты в сфере технического регулирования и российское законодательство в данной области имеют один и тот же атрибутивный концепт, справедливо выделенный В. Ю. Лукьяновой, а именно: свойство (предназначение) системы обеспечивать безопасность продукции и, в более общем плане, обеспечивать техническую безопасность, которая согласно ст. 2 Федерального закона от 27 декабря 2002 г. № 184-ФЗ «О техническом регулировании»[581]

неразрывно связана с понятием вреда[582].

Однако, несмотря на общий атрибутивный концепт моделей технического регулирования в российском и европейском праве, при имплементации европейских стандартов в национальное право государств, не являющихся членами Европейского Союза, необходимо учитывать ряд моментов, способных повлиять не только на процесс «безболезненного вхождения» европейских норм во внутреннее право «неевропейского государства», но и вообще на возможность их адаптации в иной правовой системе.

С учетом международной практики в сфере стандартизации и технического регулирования Европейский Союз является ярким примером эффективного использования механизма сочетания национальных стандартов совместно с гармонизированными европейскими стандартами, которые оптимально корреспондируют и взаимно дополняют друг друга.

Механизм имплементации, введенный вместе с изменениями, внесенными Федеральным законом от 30 декабря 2009 г. № 385-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон “О техническом регулировании”»[583], является более широким, чем чем существовавший в первоначальной редакции. Согласно данному базовому механизму, заложенному в ст. 4 Федерального закона «О техническом регулировании», если международным договором Российской Федерации в сфере технического регулирования установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены этим Федеральным законом, применяются правила международного договора, а в случаях, если из международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта, применяются правила международного договора и принятое на его основе законодательство Российской Федерации.