Мятный виски

– Трогай, – распорядился Игнат Игнатыч, спустив оконце и затянувшись ядрёной сигарой.

Мальчишка шмыгнул носом и шумно чихнул. Роберт подал ему двумя пальцами бордовый платок из нагрудного кармана.

– На меня, пожалуйста, не чихай, – попросил он мальчишку, отодвинувшись к дверце.

– Пасибо, – прогундосил помощник и чихнул, успев спрятать раскрасневшийся нос в платок.

Лоскутья тумана заползали сквозь приоткрытое оконце в автомобиль, обволакивая голову и руки Игната Игнатыча. Мелькал красный огонёк сигары, пепел осыпался и растворялся в белёсом месиве. Роберт ощутил грусть, разъедающую сердце – нет больше прекрасной Марты, никто не услышит её задорный смех, никто не увидит обворожительной улыбки.

Автомобиль остановился, пропуская трамвай, тот в знак благодарности звякнул колокольцами и, заскрипев колёсами, потянул прицепной вагончик в гору, оставляя после себя узкий проход. Туман быстро заполнил пустоту. Игнат Игнатыч выбросил окурок и прикрыл оконце, поворачивая латунную ручку-шестерёнку. Имбирск-на-Ангаре медленно просыпался, ветер разогнал местами туман, сквозь прорехи виднелись серые многоэтажные дома, заострённые шпили заборов, берёзки и осинки, успевшие сбросить порыжелую листву, а теперь зябко дрожащие от сырости и холода. Автомобиль плавно проехал около пекарни. Сквозь закрытые оконца просочился аромат хлеба, только вынутого из печи. Игнат Игнатыч печально вздохнул, прогоняя от себя мысли о кружечке крепкого кофе и булочек с маком.

Автомобиль подкатил к двухэтажному домику, выложенному из красных кирпичей. Калитка с коваными чёрными розами была приоткрыта, перевёрнутая ваза с георгинами лежала под низеньким забором. Роберт первым вышел из автомобиля, не дожидаясь начальника, отправился в дом. Дом, где жила прекрасная Марта. На крыльце сидела девушка, спрятав лицо в ладони. Чёрное платье облегало тонкую, хрупкую фигуру, ветер трепал боковой разрез, оголяя ногу выше колена. Острые плечики девушки вздрагивали, словно крылья бабочки. Роберт поднялся по ступенькам, взялся за дверную ручку и тут же брезгливо отдёрнул ладонь. На ней осталась липкая зеленоватая пыльца. Он полез в карман пиджака, вспомнил, что отдал платок мальчишке-помощнику, скривился, двумя пальцами потянул дверь за ручку на себя и вошёл в дом, держа вытянутой запачканную руку. Его встретил резкий холод, резкий запах разлитого алкоголя и приторно-перечной мяты. В арке, залитой желтоватым электрическим светом, появился силуэт. Он ступил в неосвещённый коридор и представился Роберту:

– Аркадий, брат Марты.

– Роберт Полипчук, сыщик из убойного отдела. У вас не найдётся платка?

Мужчина протянул следователю смятый платок и отошёл в сторону, слившись с темнотой. Роберт вытер пальцы, аккуратно сложил платок и убрал его в карман, а после ступил в зал. Она лежала на полу, уткнувшись лицом в пушистый ковёр леопардовой расцветки, поджав под себя руки. Густые каштановые волосы полностью скрывали лицо. Шёлковый белый халатик задрался, неприлично открыв чужим взглядам стройные ножки. Тапочки с меховыми помпонами на низеньком каблучке слетели с ног. Даже перед лицом смерти Марта была прекрасна.

Трёхъярусная люстра ярко освещала центр, разгоняя тьму по кругу. Роберт осмотрелся. Под окном на полу пустая бутылка виски и два бокала, от них тянулась тоненькая ниточка зеленоватой пыльцы к Марте, крупинки искрились, будто живые звёздочки на небе. На обоих бокалах виднелись следы от красной губной помады. Кресло с деревянными подлокотниками стояло спинкой к окну, подушечка с вышитой жар-птицей на фоне заходящего солнца лежала подле. На бледно-розовых стенах висели картины с морскими закатами. В углу зала примостился старенький проигрыватель.

Роберт вдохнул мятный аромат, перемешанный с терпкими нотками виски, и ощутил тоску. Тоску, среди которой жила Марта. Ему стало жаль актрису, сводившей с ума мужчин Имбирска-на-Ангаре. К её ногам бросали цветы и украшения, юноши трепетно вздыхали под окнами гримёрки и слали записки с признаниями вечной любви. А теперь она неподвижно замерла в последнем выходе на сцену, безмолвно внимая слезам и сожалениям.

– Бедная, бедная Марта, – прошептал Роберт. – Я никогда тебя не забуду.

В зал вошёл запыхавшийся Игнат Игнатыч, увидев мёртвую женщину, сокрушённо покачал головой и шмыгнул носом, глаза увлажнились, и он пальцем смахнул слезинку с ресничек.

– Ну что тут у нас?

– Крови нет, – ответил Роберт, подойдя к Марте. – Повреждений на первый взгляд не вижу.

– Переверни её, пожалуйста.

Роберт опустился на одно колено и, приподняв за талию женщину, перевернул её на спину, убрав волосы с лица. Карие с прозеленью глаза, подёрнутые туманом, удивлённо воззрились на следователя, нахально побеспокоившего Марту. Капелька крови размазалась над верхней губой. Игнат Игнатыч печально вздохнул.

– Да за что же ей такие страдания судьба послала?

Глава 2