Мифология пространства древней Ирландии

Следующая строка почти полностью непереводима. Эпитеты, содержащиеся в ней (trega «с тремя копьями (?)», temidi «темный»), скорее всего, относятся к Асалу. teitni – скорее всего, 3 лицо ед. ч. Pres. от do-aitni «появляется». Emer «гранит» – необычный эпитет для героя, который, насколько мне известно, не использовался как хвалебный эпитет где-либо в раннеирландской литературе.

В любом случае, такие эпитеты Асала (наряду с его двусмысленным именем) с первого взгляда не кажутся хвалебными: dóenda, doír, domlasta «смертный, несвободный, горький». Dóenda – это прилагательное, происходящее от поэтического термина dóen «человек» (однородное duine), оно обозначало «человеческое, смертное» в отличие от «божественного» (как в языческом, так и в христианском значении) или »демонического»

[226]. Не мог ли эпитет dóenda «смертный» стоять здесь, чтобы подчеркнуть человеческую сущность Асала для современного христианского читателя, в отличие от его божественных, бессмертных качеств в более раннем мифе? С другой стороны, его «смертность» могла быть показана, чтобы отличить Асала от демонических сил, преследующих героя. Doír в таком случае, несомненно, отрицательный эпитет, противоположный soír «свободный», он значил «несвободный, неблагородный». Согласно ранним ирландским законам существовало три группы doír: fuidir (обычно переводится как «полусвободный» или «свободный арендатор»), за которых не платили виру по их личному праву и у которых не было личной земельной собственности; senchléithe «наследственный крепостной», который был связан с землей и не мог покинуть своего господина; и, наконец, mug «раб» и cumal «рабыня»[227]

. Такое описание противоречит идее, отраженной в «Ночном видении Фингена», где пять героев предстают королевскими сыновьями. Несвободный статус Асала противоречит его описанию как «гранита благородных юношей» (emer úr-ocbaid), и это заставляет нас принять верность чтения последнего композита только временно.

С другой стороны, эти два эпитета (dóenda, doír), стоящие рядом, отражают две древние индоевропейские оппозиции между бессмертными (богами) и смертными (людьми) и между свободными и несвободными. Согласно Т. Гамкрелидзе и В. Иванову, которые создали оригинальную схему иерархии одушевленных существ в индоевропейской традиции, «основными семантическими дифференциальными признаками являются признаки «смертный» ~ «бессмертный»[228]. Таким образом, боги в индоевропейских языках характеризуются эпитетами «бессмертный» и «небесный» в отличие от людей, «смертных» и «земных». Эпитет Асала dóenda (однокоренной с dóen и duine) принадлежит к последней группе и представляет собой одну из форм, происходящих от индоевропейск. *d^heu- «исчезать, умирать» (как в готск. diwans «смертный», др.-сакс. doian «умирать»)

[229].

Категория смертных, в свою очередь, делится на два основных подкласса, свободных и несвободных. В разных индоевропейских традициях существуют различные термины, которые обозначают эти подклассы. В древнеирландском они могут быть найдены в паре sóer/dóer, в которой содержится позитивный префикс so– и негативный префикс do– + слово, обозначающее «человека», fer, общекельтск. *wiros. Другой шаг заключается в том, что человеческие отношения свободных и несвободных проецируются на мир богов, а именно люди рассматриваются как несвободные по отношению к богам. Отсюда мы возвращаемся к оппозиции между смертными и бессмертными, но с другими эпитетами. Что касается эпитетов dóenda, doír, их положение в тексте и взаимное влияние, так же как индоевропейские соответствия, позволяют сказать, что два слова фактически значили то же самое – «смертный, человеческий» в противоположность «бессмертному, божественному».

Комбинация различных типов повторения (полилогия) – это характерная черта древнейшей поэзии. В случае dóenda

, doír перед нами только семантическое повторение, но в других древнеирландских текстах повторение в таком месте стояло бы лексическое. Есть интересный пример из раннего fursundud, фрагмент из которого похож на описание Асала в rosc, с одной стороны, и одной лексической особенностью контрастирующий с ним, с другой стороны. Там Адам описан в таких словах: Sóeriu Ádam athair dóene ndóengein, duine («Благороднейший Адам, отец смертных из смертного рода, человек…»)[230]. Здесь фигурирует та же самая характеристика: благородный (в нашей поэме использовано слово úais) и смертный. Однако fursundud описывает Адама как soír, тогда как в нашей поэме Асал – doír. Все же можно сказать, что Адам и Асал описаны по одной модели, в которой повторяется их качество – «смертность».