Михаил Кликин. Сборник

— Что случилось? Кто вы, ребята? Что происходит? — спрашивал дядя Боря, пытаясь заслониться ладонью от колючего света фонаря.

Ему не отвечали. Пять человек стояли полукругом. Он не мог их рассмотреть, но он знал, кто это.

— Вы что, пришли меня убить? Но вы же дети! — недоверчиво улыбающийся дядя Боря начал подниматься со своей постели, похожей на большое птичье гнездо. И тогда грянул первый выстрел, опрокинувший и цель, и стрелка.

Но старик остался жив. Он хрипел, царапал стену и пытался встать. Кажется, он что-то говорил, но вместо слов из его рта вырывалась густая и яркая кровь. В боку дяди Бори хлюпала большая дыра. Перебитая рука болталась на каких-то тонких верёвочках, словно оторвавшаяся конечность игрушечного робота-трансформера.

Четыре раза хлопнула винтовка — четвёртая пуля попала старику в глаз.

И всё кончилось.

Застучали двери. Завизжали девчонки. Заплакали малыши.

— Дядя Боря превратился в зомби, — объявил Данила, выключив фонарь. — Нам пришлось его застрелить.

Коля пятился, пятился и пятился, закрывая рот руками, боясь, что крик правды сейчас вырвется, и тогда он сам увидит два чёрных глаза, направленных на него — глаз Бенелли и глаз Сако. Тени шевелились на стенах, будто готовились броситься на него и задушить.

Он наткнулся на заспанную Марину, выходящую из девчачьей комнаты.

— Что случилось? — спросила она.

Он не ответил, только прижался к ней, дрожа. Она провела рукой по его волосам — он вспомнил маму и зарыдал.

Пятнадцатилетний Лёва Кашкин, проходя мимо них, ущипнул Марину за грудь. От него пахло порохом и ещё чем-то незнакомым.

— Идите спать, дети, — сказал он ломающимся голосом. — А к тебе, Маринка, я загляну завтра вечером…

* * *

Остаток ночи прошёл спокойно.

И даже утром ещё ничего не произошло — в комнате, где отдыхали ночные герои, было очень тихо, и никто не решался их потревожить. Только в обед обеспокоенная отсутствием брата Марианна отправила Свету проведать закрывшуюся компанию, узнать, всё ли у них в порядке.

Коля как раз нёс воду с крыши, когда Света открыла дверь — и завизжала.

Почему-то Коля сразу понял, что произошло. Он бросил ведро — и через минуту это спасло ему жизнь — нагоняющий его зомби поскользнулся в луже и упал.

Но это случилось позже.

А пока Коля просто стоял и смотрел, как из комнаты выбираются жуткие фигуры: у одной за спиной болталось ружьё Бенелли, другая волочила за собой винтовку Сакко, третья всё ещё держала в руке фонарь — но выронила его, потянувшись к Свете.

— Мама! — вскрикнул Коля и бросился вперёд. Он схватил перепуганную девочку за руку и потащил её в сторону. Наверное, зомби настиг бы их, но тут в его объятья угодил всезнайка Вадик, выскочивший из бильярдной. Мальчик закричал, зомби крепко обнял его, и они вместе повалились на пол…

Их было пятеро — те самые подростки, что ночью пришли на кухню, где спал дядя Боря. Тогда они были людьми, пусть и маленькими. Теперь они повзрослели и стали монстрами.

Коля подтолкнул Свету к выходу на крышу и увидел Марину.

Пятнадцатилетний Лёва Кашкин, превратившийся в зомби, тоже увидел её и шагнул ей навстречу…

Если бы не лужа на его пути, если бы не ведро у него под ногами, — из той квартиры не ушёл бы никто.

* * *

Потом они стояли на краю пропасти: перепуганные девочка-подросток и два ребёнка.

— Дядя Боря говорил, что из города можно убежать, — сказал Коля.

— Да, я помню, — отозвалась Марина. — Он рассказывал, что в гараже его дома стоит большой фургон, в котором есть еда, вода и бензин. Ключ уже в замке зажигания.

— А ты умеешь водить машину? — спросила Света.

— Немного, — кивнула Марина. — Папа учил меня…

Крики в квартире стихли. Закрытая дверь дёрнулась несколько раз, щеколда отлетела, и на крышу выбрался первый зомби. Он был весь перемазан кровью, но дети узнали его — это был Стёпка «Грузчик».

— Они убили дядю Борю, — сказал Коля. — Он не был зомби. Он до конца оставался человеком. Я всё видел.

— Идём, — сказала Марина.

Она крепко взялась за стальной трос, по которому вился тонкий провод, закинула на него ногу и повисла над краем пропасти, на дне которой ворочалась гниющая толпа.

— Держись крепко, не упади, — сказала Света, помогая Коле забраться в петлю, сделанную дядей Борей из ремня и проволоки. — Не смотри вниз и не слушай крикунов, если не хочешь стать такими, как они.

Она подтолкнула зажмурившегося мальчика и, обернувшись на ковыляющего к ним зомби, тоже ухватилась за провисающий трос.

Им предстоял длинный и трудный путь; у них начиналась долгая самостоятельная жизнь…

Пятница мертвецов

Какой сегодня день?

Этот простой вопрос почему-то кажется мне жутко важным.

Я не знаю, какой сейчас год, но это меня совсем не интересует.

Я не помню, кто я, — но это меня не волнует.

Всё, что мне нужно сейчас знать, всё, что я должен вспомнить, — это — какой сегодня день.

Почему?

Не знаю.

* * *

Я вышел из воды.

Это река или озеро — не знаю точно.

Мне кажется, я там родился.

Но нет — я помню свою человеческую мать.

Только она одна и любила меня. Остальные насмехались надо мной, издевались и унижали.

Я вспоминаю себя ребёнком — это воспоминание как ожог.