Minima Moralia. Размышления из поврежденной жизни

117. Il servo padrone[69]

. На тупоумные достижения, которых требует господствующая культура от низших классов, они становятся способны исключительно вследствие перманентного регресса. Как раз несформированное в них есть продукт общественной формации. Однако создание варваров с помощью культуры постоянно использовалось ею для того, чтобы продлить существование собственной варварской сущности. Господство делегирует подчиненности физическое насилие, на котором оно зиждется. В то время как подчиненным предоставляется возможность удовлетворить свои извращенные инстинкты как нечто приемлемое с точки зрения коллектива, как нечто не обходящееся ему дорогой ценой, они учатся исполнять то, что требуется благородным господам, чтобы они могли позволить себе оставаться благородными. Самовоспитание господствующей клики всеми требуемыми средствами дисциплины, удушения любого непосредственного порыва, циничного скепсиса и слепой жажды командовать не осуществилось бы, если бы угнетатели с помощью нанятых угнетенных сами себе не уготовили порцию того угнетения, которое уготовили другим. Пожалуй, поэтому психологические различия между классами намного меньше, чем объективно-экономические. Гармония непримиримого способствует сохранению дурной тотальности. Низость верхов и оборотистость низов отлично друг друга понимают. От посыльных и гувернанток, которые третируют детей из приличных семей, готовя их к серьезной жизни, через учителей из Вестервальда{284}

, которые вытравливают у них как привычку к употреблению иностранных слов, так и удовольствие от языка вообще, через чиновников и служащих, которые заставляют их стоять в очереди, унтер-офицеров, которые их пинают, ведет прямая дорога к подручным гестаповских палачей и к бюрократам газовых камер. Сами движения души высших на ранней стадии представляют собой ответ на делегирование насилия низшим. Тот, кто боится благовоспитанности родителей, спасается бегством в кухню и согревается крепкими словечками кухарки, которые подспудно воспроизводят принцип родительской благовоспитанности. Благородных господ тянет к неблагородным, чья грубость обманчиво обещает им то, чего их лишает собственная культура. Они не знают, что та неблагородность, каковой им кажется анархический склад, является не чем иным, как рефлексивной реакцией на принуждение, которому они противятся. Между классовой солидарностью верхов и их подлаживанием под посланцев низшего класса посредником выступает их небезосновательное чувство вины по отношению к бедным. Однако тот, кто научился подлаживаться под нескладных, кто до глубины души усвоил представление, что «так уж здесь повелось», тот сам в конце концов стал одним из них. В наблюдении Беттельхейма об идентификации жертв с палачами в нацистских лагерях{285}

заключено суждение о возвышенных рассадниках культуры, об английской public school{286}, о немецких кадетских корпусах. Бессмыслица увековечивает себя сама: господство передается далее по наследству через подчиненных.