Мистерии Митры

Безусловно, примечательным является то, что в диких ущельях Альп нам встречается более обширная информация, нежели на плодородных равнинах верхней Италии. Жертвенники, посвященные непобедимому богу, есть в Интроббио в Валь-Сассине, к востоку от озера Комо, в Валь Каммоника, на берегах реки Ольо.[103] Но в самом большом изобилии посвященные ему памятники обнаруживаются по берегам Адидже и ее притоков, вблизи от крупного соединительного пути, который в античные времена, как и в наши дни, проходил и проходит через перевал Бреннер или Пусцер-Тхал (Puszter-Thal) и выводит на противоположный склон Альп в Реции или в Норике: в Тренто найдено святилище Митры, расположенное около водопада; недалеко от Сан-Дзено (San-Zeno) — барельеф, извлеченный из раскопок в скалистом ущельи; в Кастелло ди Туенно — фрагменты посвятительного изображения, выделанного с обеих сторон; на берегах Изарка — посвятительная надпись Митре и Солнцу и, наконец, в Мауло (Mauls) — знаменитая плита с барельефом, найденная в XVI в. и хранящаяся сейчас в Венском музее. [104]

Распространение митраизма в этом горном районе не остановилось в пределах Италии. Если, следуя нашим путем по долине Дравы, мы станем разыскивать оставленные им следы, мы тотчас обнаружим их в Теврине[105] и в особенности в Вирунуме, наиболее значительном городе Норика, где в III в. н. э. для посвященных были открыты по меньшей мере два храма. Третий был устроен неподалеку в пещере посреди леса.[106]

Религиозной столицей этой римской колонии, несомненно, являлась Аквилея, чье влиятельное духовенство распространяло свое влияние на все эти края. Все, почти без исключения, города, выросшие вдоль дорог, ведущих из этого порта, через Паннонию, к укрепленным центрам на Дунае, охотно приняли к себе иноземного бога: Эмона (Emona), Латобичи( Latobici), Невиодун (Neviodunum) и в особенности Сисция ( Siscia) на берегу реки Савы; затем, далее к северу, Атранс^га^), Целея (Celeia), Петовио ( Poetovio), где недавно были раскопаны два митраистских храма, — все эти центры отнеслись к нему с исключительным благорасположением.[107] Так, его адепты, тем или иным образом продвигавшиеся с берегов Адриатики в Мёзии — к Карнунту, были приняты у своих единоверцев на всех этапах своего пути.

Если в этих регионах, как и на юге Альп, восточные рабы также играли роль миссионеров митраизма, то условия, в которых происходила эта их деятельность, были в значительной мере иными. Они не имели в этой области такого распространения, как в италийских поместиях, где они выполняли функции сельскохозяйственных рабочих или муниципальных служащих. Общее сокращение населения не сказалось столь же сильно на этих местностях, как на странах старой цивилизации, и здесь для возделывания полей и благоустройства городов не требовались привозные рабочие руки. Не частные лица и не общины, а именно государство сделалось тут основным импортером людских ресурсов. Прокураторы, налоговые чиновники, интенданты имперских владений или, как в Норике, — настоящие губернаторы имели под своим началом целый штат сборщиков налогов, всяческого рода служащих, рассеянных по находившимся в их ведении территориям, и как правило эти подчиненные не были от рождения свободными. Помимо того, крупные предприниматели, бравшие в аренду разработку шахт и каменоломен или таможенные сборы, использовали в своем хозяйстве многочисленный штат работников, являвшихся от рождения или по приобретенному статусу — невольниками, которых они ввозили извне. Должностные наименования как раз такого рода — представителей имперских уполномоченных или откупщиков, — чаще всего возникают в митраистских надписях в Паннонии и южном Норике.[108]

Во всех провинциях скромные служащие имперских ведомств сыграли значительную роль в распространении заморских культов. Помимо того, что эти наемные работники центральной власти представляли политическое единство империи в противовес региональному партикуляризму, они, вдобавок, проповедовали вселенские религиозные вероучения перед лицом местных культов. Они образовывали как бы вторую армию в руках правителя, и влияние их на развитие язычества было аналогично влиянию первой. Так же, как и солдат, их в большом количестве набирали из Азииив азиатских странах; они, как и те, постоянно меняли место жительства по мере их повышения по службе, и кадровый состав их служб, так же, как и личный состав легионов, формировался из людей всех национальностей.