Мистерии Митры

Митраистские общины представляли собой не просто сообщества, объединяемые духовными интересами, но обладали также юридическими правами и правами собственности. Для распоряжения делами и своевременной защиты своих интересов они избирали в своей среде должностных лиц, которых не следует смешивать ни с посвященными, ни со жрецами. Встречающиеся в надписях наименования этих членов храмовых советов свидетельствуют о том, что организация коллегий почитателей Митры не отличалась от организационной структуры других религиозных сообществ, копировавших структуру администрации муниципиев или поселков. Эти корпорации вели официальный список своих сторонников, «альбум» посвященных[67], в котором их имена располагались по степени значительности их звания. Во главе их стоял совет декурионов[68], распорядительный комитет, назначаемый, безусловно, общим собранием, своего рода миниатюрный сенат, первые десять членов (decem primi) которого[69] обладали, как и в городах, особыми привилегиями. У них имелся свой глава (magister), или председатель, избираемый ежегодно[70], свои попечители (curatores), в чьем ведении были финансовые вопросы[71], свои адвокаты (defensores)[72], обязанные представлять их дела перед правосудием или перед общественной администрацией, наконец, патроны (patroni) [73], весьма значительные лица, от которых ожидали не только действенного покровительства, но и денежных вспомоществований, позволявших общинам сбалансировать свой бюджет.

Поскольку государство не предоставляло им никаких дотаций, их достаток зависел исключительно от щедрости частных лиц. Добровольные взносы, составлявшие постоянный доход коллегий, с трудом могли покрыть издержки на отправление культа, и даже самый малый непредвиденный расход ложился тяжелым бременем на эту общественную кассу. Сообщества бедняков не могли и думать о том, чтобы со своими скромными средствами построить пышный храм. Обычно они получали от какого-нибудь благосклонно настроенного к ним крупного собственника участок земли, на котором могли возвести или, скорее, вырыть себе часовню[74], а какой-либо другой благотворитель нес расходы на строительство[75]. Иногда богатый горожанин передавал в распоряжение адептов мистерий подвал, в котором они худо-бедно устраивались[76]. Если у первых жертвователей не хватало средств на оплату внутреннего убранства склепа и на изготовление священных изображений[77], другие братья собирали необходимые суммы, и почетная надпись увековечивала собой память об их щедрости. Три посвятительные надписи из Рима сообщают нам о создании одной из таких конгрегаций митраистов[78]. Один вольноотпущенник и один простец построили вскладчину жертвенник из мрамора, два других посвященных подарили святилищу еще один, и точно также один раб внес свое скромное приношение. Щедрые покровители в отплату за свои дары получали самые высокие звания в этой маленькой храмовой общине. Благодаря им храм постепенно обзаводился внутренним убранством и, наконец, мог позволить себе даже некоторую роскошь. Постепенно обычный камень в нем заменялся мрамором, вместо мраморной штукатурки появились скульптуры, и мозаика сменила росписи[79]. В конце концов, когда первоначальный храм стал рушиться от ветхости, разбогатевшая община зачастую даже могла перестроить его с гораздо большим великолепием [80].

Обнаружено значительное количество таких сооружений. В независимости от того факта, что они в своей конструкции имитировали первобытные пещеры, они носили названия spelaeum, specus (грот, склеп, пещера), иногда spelunca, antrum (грот, пещера) или более общие — templum, aedes, sacrarium (храм, святилище)[81]. Можно в точности восстановить их традиционное расположение, которое повторяется везде почти без отклонений (рис. 23).