Мне снится нож в моих руках

Куп провёл рукой по моему предплечью; его пальцы были тёплыми в прохладном ветерке из окна. В его глазах блестели цветные огоньки; два одинаковых набора, будто созвездия. Много лет назад Куп был парнем, который любил меня, всегда был честным, и не хотел никого другого. Но теперь он стал мужчиной, который всё время появлялся там, где нужен.

Меня охватила бесшабашность. Что если я буду честной, на этот раз без выпивки? Что если я предам Каро, стану злодеем другого рода… Смогу ли я его заполучить? Был ли у меня хоть небольшой шанс?

Я глубоко вдохнула, наполняя лёгкие холодным осенним воздухом:

– Я должна тебе кое-что сказать.

Пол затрясся. Звук приближающихся шагов, стучавших по ступеням, будто гром. Куп быстро отстранился, создавая между нами дистанцию. Я всего на мгновение моргнула образовавшейся пустоте, и тут в комнату ворвалась Кортни; её глаза победно блестели.

– Убийца! – завизжала она, показывая на меня.

О, Господи.

Все остальные мои друзья вошли следом за Кортни, все потные и сбившиеся с дыхания после спиральной лестницы; их лица были настороженными. Тут были все: Минт, Каро, Эрик, даже Фрэнки, всё ещё в плаще гранд-маршала. Я помимо воли сделала шаг назад. Это был трибунал.

– Это неправда, – настойчиво сказал Куп. – Она этого не делала.

Каро вышла вперёд, отпихнув с дороги стопку старых газет; такой злой я её никогда не видела.

– Куп, что ты тут делаешь?

– Откуда вы вообще узнали где меня найти? – спросил он.

На этот раз было не похоже, чтобы Каро чего-то стыдилась.

– Я иногда ходила за тобой сюда. Я знала, что это было твоё место.

Минт зашёл за Каро, отбрасывая со лба тёмные от пота волосы. Его глаза были точно такого же цвета, как и небо – только твёрдыми и холодными, как кремень.

– Вы оба задолжали нам ответы.

Глаза Минта были его слабым местом. Внешне он выглядел спокойным и взвешенным, но я знала, что внутри он вскипает от ярости.

Эрик обошёл Фрэнки и Минта и остановился возле Каро. Он ничего не сказал, но выглядел оголодавшим.

Я беспомощно посмотрела на Купа, а тот повернулся к разбитым остаткам рамки от диплома на полу. Я мгновенно поняла, чего он ищет. Улики. Но я выкинула их в окно.

Куп всё равно расправил плечи.

– Это я вломился в дом профессора год назад и всё там поломал.

– Что? – ахнула Каро. – Почему?

Куп глянул на меня. Без моего разрешения он не сказал бы не слова. Навсегда остался бы в этом чистилище, если бы я попросила.

Но я ни за что бы так не поступила.

– Куп это сделал, – сказала я, расправляя плечи, – потому что в ночь смерти Хезер я сказала ему, что доктор Гарви заставил меня с собой переспать в обмен на рекомендательное письмо. Я, как и Хезер, подавала на стипендию, и хотела её больше всего на свете. Но я проиграла, а Хезер выиграла. Доктор Гарви написал ей письмо по всем правилам, а меня он… – Я замолкла. Даже десять лет спустя я не могла заставить себя произнести вслух слово, которое Куп написал на стене каждой комнаты в доме Гарви.

Неважно: невысказанное сообщение взорвалось, будто бомба. Каро ахнула; её руки поднялись ко рту.

– Я его убью, – сказал Фрэнки. – Полечу прямо в Вашингтон и прямо сейчас его убью.

Вытянутый в мою сторону палец Кортни немножко опустился: она неуверенно осматривалась.

Но вот Минт…

Он уставился на меня так остро, что чуть не резал взглядом. Его лицо краснело: ярко-красным, болезненным алым цветом, который покрывал его кожу, выползал из-под воротника. Он выглядел, будто он в ярости… или унижен.

Я изучающе посмотрела на его лицо. Он стыдился меня. В точности как я и боялась.

– Когда Джесс мне сказала, – сказал Куп, не замечая Минта, – Я был в ярости. Я вломился в дом Гарви и навредил ему единственным способом, который смог придумать. – Он посмотрел на Каро. – Прости, что не рассказал тебе. Но я об этом не жалею.

Эрик скрестил руки на груди, и тем самым привлёк моё внимание. Он не был удивлён. На его лице было что-то другое – тень жалости?

– После взлома, – медленно сказал он, – учитывая, что было написано по всему его дому, администрация Дюкета начала расследование поведения профессора Гарви. Один из его ассистентов – член «Фи Дельты», кстати, старшекурсник, – дал показания и сказал, что видел, как профессор вступает в неподобающие отношения приблизительно с полудюжиной студенток. Его попросили уйти, но ему удалось заставить университет засекретить информацию и помалкивать. А потом он сбежал в Белый дом.

Полдюжины девушек? У меня заныло в груди.

– Я всё думаю, – Эрик помедлил, но продолжил, – была ли Хезер одной из тех девушек. Не так ли это письмо…

Сказать ли ему что я подозревала? Сказать, что она соврала об одной вещи, не желая признавать, какие усилия приложила, чтобы получить стипендию, а значит, могла соврать и об этом тоже? Что правда умерла вместе с ней, и ему придётся жить с неизвестностью?

Я посмотрела на Эрика. Его скулы напряглись в ожидании ответа.

– Она не была одной из тех девушек, – соврала я. – Честное слово. Он к ней не прикоснулся.

Он кивнул, и вот она: тень благодарности.

– Ты сказал, что ассистент Гарви был из «Фи Дельты»? – Фрэнки почесал затылок.