Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений

Заседание Совета министров Багдадского пакта в Анкаре разочаровало некоторых участников пакта. Соединенные Штаты так и не выразили желания присоединиться к пакту. Великобритания увеличивать свою финансовую помощь членам ближневосточного блока не собиралась. Англия тратила на поддержку пакта ежегодно 590 тыс. фунтов стерлингов и 2 млн дополнительно для развития четырехлетнего (1956–1960 гг.) плана модернизации инфраструктуры стран «северного яруса»[474], и этой суммы, как считали в регионе, было недостаточно. Иракский политический деятель Ф. Джамали, например, отзывался об отношении Великобритании к Багдадскому пакту как о помощи, которая приходит «либо слишком поздно, или ее слишком мало»

[475]. Помощник турецкого министра иностранных дел З. Кунеральп откровенно говорил британским дипломатам, что никакого прогресса так и не наблюдается по трем главным направлениям деятельности пакта – военном, экономическом и политическом. По-прежнему отсутствует эффективная система обороны региона, нет общей командной структуры, экономическая помощь со стороны Запада лимитирована, а одержимость Ирака палестинской проблемой сводит деятельность пакта к ненужным дискуссиям[476]

.

Эффективность деятельности Багдадского пакта снижалась и из-за стремления его азиатских участников выставить себя в наиболее выгодном свете, скрывая собственные неудачи и ошибки. Так, например, экономическому комитету Багдадского пакта пришлось весной 1958 г. провести девять заседаний, чтобы разработать доклад об экономическом развитии стран пакта. Каждый из мусульманских участников пакта вносил изменения в показатели собственного развития в социально-экономической сфере, считая их заниженными. В итоге был согласован доклад, который, по словам британского дипломата Дж. Маккензи, все равно нельзя было публиковать, т. к. он противоречил данным, обнародованным рядом влиятельных международных организаций[477].

Увлеченность Ирака арабскими делами, на которую жаловалась Турция, сыграла злую шутку с королевским режимом в Багдаде. На протяжении весны-лета 1958 г. правительство, которое вновь возглавил Нури Саид, пыталось найти варианты развития созданной в противовес Объединенной Арабской Республике (так стало называться египетско-сирийское государство) федерации Ирака и Иордании. Багдад рассчитывал на вхождение в эту федерацию Кувейта, что противоречило интересам Великобритании. Начавшаяся на этом фоне гражданская война в Ливане отвлекла внимание западной и региональной правящей элиты от внутриполитической ситуации в Ираке.

14 июля 1958 г. 20-я пехотная бригада иракской армии захватила королевский дворец, здание парламента и правительственные учреждения. Король Фейсал II и члены королевской семьи, включая А. Иллаха, были убиты. На следующий день был убит или, по другим данным, покончил с собой Нури Саид. Монархия была свергнута, и власть взяло в руки руководство армейской организации «Свободные офицеры» во главе с А. К. Касемом.

Революция в Ираке моментально сказалась на деятельности Багдадского пакта. Штаб-квартира пакта, располагавшаяся в иракской столице, была опечатана, а делегация Ирака не приняла участие в заседании Совета министров Багдадского пакта, который проходил в Лондоне 28–29 июля 1958 г. То, что пакту предстояли видоизменения, не подлежало сомнению. Вариантов трансформации пакта было несколько: роспуск этой организации; вхождение в нее Соединенных Штатов; создание нового регионального блока; выход из пакта не только Ирака, но и Великобритании; сохранение прежнего формата блока с тем же составом участников, за исключением Ирака, и под другим названием[478].

Оптимальным вариантом члены Багдадского пакта считали официальное вступление в него США. Но для американской дипломатии значимость аргументов против членства в пакте оставалась такой же, что и до иракской революции. Поэтому США ограничились подписанием совместной декларации участников сессии Совета министров Багдадского пакта. В этой декларации говорилось, что «правительство Соединенных Штатов, действуя в интересах сохранения мира и, опираясь на полномочия, предоставленные ему конгрессом, готовы сотрудничать со странами, заключившими данную декларацию, в целях их безопасности и обороны»[479]. Текст декларации свидетельствовал, что США по-прежнему будут увязывать оказание военной помощи странам «северного яруса» исключительно с действиями Советского Союза.