Могила Густава Эрикссона

– Мы то ничего не будем, а вот ты будешь пить водичку из Оки. Причём прямо сегодня, если быстро не соберёшь свои манатки и не свалишь отсюда. Ты охуел, наверно, старый? Приехал к нам сюда и решил здесь свои правки устраивать? Я тебе даю десять минут на сборы, иначе тебе пизда.

– Вам бы следовало поучиться вежливости, молодой человек, – сказал я спокойно и даже лениво. Левая рука лежала у меня на столе, и её пристально изучал второй оппонент. – Сначала надо выяснить, с кем ты общаешься, а потом вести себя так по-хамски. Хотя по-хамски вести себя ни с кем не надо. Мне кажется, что Вы умрёте молодым – такие как Вы долго не живут.

Мордатого от такой наглости просто взорвало. Так оскорбить его в его же собственной вотчине. Я даже побоялся, не случилось бы с ним припадка.

– Да я тебя! На ремни порежу! Прямо здесь! Прямо сейчас!

И тут случилось неожиданное: помощник коротким и незаметным, явно зоновским движением въехал своему шефу по почкам.

– А! Белый, ты охуел что ли?! Ты чего творишь?!

– Ну-ка пойдём, Рыжий, выйдем на улицу! Не бычься ты, беды с тобой не оберёшься! – и, обращаясь ко мне, – Вы извините, уважаемый! Нам с другом коротенько перетереть надо.

Я видел из окна, как выйдя на улицу Рыжий попытался со всего размаха дать Белому по уху, но тот ловко увернулся и ещё раз ткнул того по почкам. После этого Белый начал что-то оживлённо объяснять, размахивая руками. Было забавно наблюдать, как менялось выражение морды Рыжего. Сначала на ней была написана только злость на своего подельника, потом эта злость сменилась растерянностью и полным непониманием, а в конце всё сменилось неподдельным испугом. Да, не зря я съездил в гости к Шляпе, всё правильно сделал!

Обратно в ресторан Рыжий не пошёл, за стол ко мне подсел Белый.

– Ну что, бродяга, урезонил дурачка своего?

– Уважаемый, Вы нас простите ради Христа! И Димку не наказывайте. Он пацан правильный, только глупый очень. И жизни не видел совсем, ни разу не был в доме нашем общем. Я сколько раз ему говорил: «Смотри, с кем базаришь». Да всё без толку. Дерёвня она и есть дерёвня.

– Да что ты так разволновался? Побереги здоровье. Я же сюда не наказывать приехал, а по простому делу. Как зовут то тебя, бродяга?

– Николай я, уважаемый.

– За что чалился?

– Да по мелочи. По молодости бакланку впаяли, а потом по сто пятьдесят восьмой второй заезжал.

– По мелочи то – по мелочи, но вижу, ты человек правильный и разумный. А скажи мне Коля, когда это Коростель успел вас послать?

– Да как встретился с Вами, так сразу Рыжего подтянул и говорит: «Что хочешь делай, а только чтоб этот блатной отсюда уехал. Зря я тебе что ли плачу?» Ну, а Рыжий, чёрт, и рад стараться.

– Зря ты друга своего чёртом называешь. Нехорошо это. А скажи мне, Колюха, Коростель то сам что за человек?

– Да жлоб он конченный, уважаемый. Тридцать лет тут народ обирал в своих магазинах. За лишнюю копейку – удавится.

– Так вот ты передай ему, бродяга, чтобы больше он со мной не шутил. Я, знаешь ли, шуток не люблю. Мне при моём положении шутить не положено. Деньги чтоб послезавтра вечером были.

– Всё передам, уважаемый, не сомневайтесь! А позвольте Вас спросить, братвы то с Вами много приехало?

– Я тебе так, Коля, скажу: «Меньше знаешь, лучше спишь». А ещё говорят: «Проживёшь подольше, узнаешь побольше». Как ты понимаешь, такие люди, как, я по лесам одни не бродят.

– Да нет, уважаемый, вы не то подумали! Я к чему спросил: Вы скажите своим, чтобы отдыхали. Мы сами всё сделаем. Ведь дураку понятно, что Коростель кругом неправ, а Вы ему своим предложением благодеяние делаете. Деньги послезавтра вечером будут. Сам Вам в зубах притащит. Мы за всем проследим. Димка пока ещё не совсем въехал, тупой он у нас, но я ему всё объясню, отвечаю. А Вы отдыхайте спокойненько, вон как красиво тут у нас! Вы разрешите, я пойду?

– Иди, бродяга, иди, Бог с тобой. И своему Димке передай, пусть меня не боится, а то трясётся, как обиженный, – смотреть противно.

Белый подошёл к бару и взял самую дорогую бутылку «Хеннеси». Мальчик-бармен на это никак не отреагировал, видно Рыжий и компания чувствовали тут себя полноправными хозяевами. «Хеннеси» был осторожно поставлен на мой стол.

– Вот, уважаемый, босяцкий подгон. Простите нас и отдыхайте хорошо.

– И тебе, бродяга, хорошего вечера.

Белый испарился. Я же взял босяцкий подгон и вернулся к себе в номер. Там я выше на балкон, выпил «Старого Кенигсберга», закурил и набрал номер Коростеля, до которого мои новые друзья вряд ли ещё добрались. Тот взял трубку практически сразу.

– Да, Юрий, что скажете?

Голос его звучал бравурно, как марш «Эрика». Неужели он по наивности своей решил, что я звоню попрощаться перед тем, как не солоно хлебавши отчалить?

– Олег Любомирович, общался сейчас с двумя чудесными парнями, Рыжим и Белым. Мне Ваша шутка очень понравилась, и клоуны у Вас замечательные. А Вам это будет стоить недорого. К тому, о чём мы говорили, добавьте 10 процентов. Если Вы вообще – шутник, следующие шутки будут стоить подороже. И самое главное, чтобы я шутить не начал. Послезавтра жду Вас с нетерпением. Вам всё понятно?