Мои авианосцы

Кого спасать? Горящую подводную лодку или крейсер, волей случая и стихии ставший по-

зорным для страны и флота горе-спасателем? Представляю «громы и молнии», которые метал на мостике и в эфире Владимир Афанасьевич Касатонов; крутой адмирал, он очень хорошо умел это делать. Но все обошлось. Под рукой оказалось спасательное судно «Бештау».

Из Средиземного моря в район аварии спешил противолодочный крейсер «Ленинград», а из районов боевой службы – ракетный крейсер "Вице-адмирал Дрозд", который в конце концов и спас весь экипаж подводной лодки. Не приспособленный для спасения людей, противолодочный корабельный вертолет «КА-25» – сделал около 20 рейсов с крошечной, заливаемой и качающейся выше всяких пределов, вертолетной площадки крейсера на подводную лодку. Никогда и нигде в мире не выпадало подобных испытаний для легкого вертолета и летчиков, которые проявили чудеса мастерства.

А бедолага «Александр Невский», освобожденный и от непосильной для него задачи спасателя, и от грозного начальника, пересевшего на противолодочный крейсер Черноморского флота, стал спасать себя принимая топливо на ходу, благо подоспел танкер.

Долго и мучительно он это делал и без славы возвратился в базу. А ведь позора можно было избежать.

На судоремонтном заводе в Росте к «Александру Невскому» на очень короткое время, даже не сдавая боезапаса, подошел крейсер «Мурманск» для частичной замены вспомогательного паропровода. Оба крейсера две недели стояли борт о борт, как родные братья. Мы – опаленные средиземноморским солнцем, закаленные штормами, просоленные океаном. Они – изнеженные благодушием пятилетней стоянки у тихой заводской стенки. Мы знали, что им предстоит, когда они окажутся вместо нас флагманом флота, а мы уйдем в далекий Севастополь, в средний ремонт.

На флоте было всего два артиллерийских (классических) крейсера, способных стать образцом военного порядка, морской культуры и исполнения всех статей корабельного устава. Мы готовы были поделиться богатейшим, горьким опытом своего непрерывного скитания по морям.

Но куда там. Этого не произошло.

Нам нечему учиться у «Мурманска» – заявил на собрании офицеров командир “Александра

Невского» и приказал убрать трап… Неразумное решение.

Что за ним крылось, трудно понять. Командирские амбиции? Командир с многолетним стажем командования, капитан 1 ранга – и какой-то «выскочка», капитан 2 ранга, без году неделю занимающий эту высокую должность. «Выскочка» тоже оказался с гонором, имел

командирскую гордость и самолюбие, решил, что «насильно мил не будешь». Взаимного общения командиров крейсеров, офицеров и мичманов – прежде всего по вопросам

мореплавания, обслуживания техники и оружия – не произошло. Результат оказался плачевным.

Иногда аварийные происшествия в штормовом плавании создаются старшим на борту начальником. Осенью 1967 года отряд кораблей Северного флота, в составе крейсера «Октябрьская революция», под флагом командира дивизии ракетных кораблей контр-адмирала Я. М. Куделькина, эскадренных миноносцев «Окрыленного» под моим командованием и «Отрывистого» под командованием капитана 2 ранга Л. А. Агаджанова, попал в жестокий шторм у берегов Новой Земли.

Крейсер получил значительные повреждения. Впоследствии анализ показал, что он мог их избежать, если бы шел более малой скоростью и под другим углом к волне. Обстановка позволяла это сделать. Но… Ярослав Максимович Кудслькин плохо переносил качку. Как правило, с началом шторма уходил в каюту, доверяя командование своим подчиненным. Командир крейсера, капитан 1 ранга И. Н. Петров, видимо, не посмел обратиться к начальнику с вопросом об изменении поставленной задачи. Корабль продолжал движение неблагоприятным курсом и скоростью под мощными ударами волн наперекор стихии. За ним слепо следовал и «Отрывистый», получая большие повреждения. После возвращения в базу эсминец три недели восстанавливал свою боеготовность, ремонтируя корпус и артиллерийские системы. Мой же "Окрыленный» готов был в новый поход. Он не получил повреждений только потому, что удалось подобрать оптимальное количество оборотов машин и расположение корпуса корабля к волне. При этом не произошло изменения задачи, и мне не пришлось выслушивать нравоучения начальников о нарушении строя.

Современные радио- и радиолокационные средства позволяют умело маневрируя, удерживать свое место в ордере при совместном плавании (об одиночном и говорить нечего).

Каждый корабль – в зависимости от водоизмещения, загрузки, мореходности и других проектных особенностей – ведет себя на волне по-разному, с только ему присущим характером. Лучше командира, проплававшего (не простоявшего у стенки) на нем не одну кампанию, никто не знает нюансов поведения корабля в различных условиях. Поэтому, когда начальник, одержимый точным и беспрекословным выяснением того или иного пункта плана, подает команды без учета реальных условий, надо ему напомнить о возможных последствиях буквоедства.

В моей практике тоже встречались такие начальники, в том числе и во время службы на 7