Мои авианосцы

Матросы, мичмана и офицеры работают слаженно, как часовой механизм. Швартовка окончена, трап подан на причал, экипаж приступил к действиям по распорядку дня, дежурные – к выполнению служебных обязанностей. Каждый член команды знает, что, находясь на суверенной территории СССР (на палубе корабля под военно-морским флагом),

он в то же время находится за границей. Он официальный представитель советского государства. Этоздорово подтягивает и налагает ответственность за свои поступки.

Алжир в то время только-только освободился от колониальной зависимости. Простой народ с душой принимал любые формы общения. Широко открытыми глазами смотрел на нас – таких сильных, добрых, доступных, открытых и совсем не «господинов»… Вроде бы даже обидно, что мы себя упрощали. Но в этом и состояла наша сила, мы были на равных. До господ нам далеко, капиталов у нас кот наплакал – в этом они могли убедиться по нашим покупкам А жизненные цели – такие же, как у них: чтобы войны не было, чтобы работа была и жизнь улучшалась. Они нас очень быстро поняли, потому что мы были самими собой.

Визит удался.

«Мурманск» оставил о себе и о нашем государстве добрую славу.

Мы дали два концерта художественной самодеятельности (второй концерт – по просьбе жителей города), прошедших с огромным успехом. Провели по городу строевую прогулку с оркестром, сыграли в футбол с командой местного военного гарнизона. Дважды устраивали на корабле прием для руководства республики и день открытых дверей для всех желающих.

Результаты потрясающие.

Забитые, замученные болезнями и бедностью, простые люди теплели душой, улыбались. Они восхищались нами, нашими порядками еще больше оттого, что матросы и старшины – артисты, футболисты, экскурсоводы по кораблю, вестовые (официанты) в кают-компаниях – были выходцами из глубоких, деревенских уголков далекой, неизвестной им Советской

России. Можно смело утверждать, что Россия стала им ближе, понятнее и дороже. Советский консул, прощаясь с нами, сказал, что наш визит значительно упростил его работу официального представителя Союза Советских Социалистических Республик. Я говорю наш визит, подразумевая при этом одно событие из истории только одного корабля советского флота. А сколько таких визитов было совершено советскими военными кораблями…

Мне хотелось бы обратить внимание на два эпизода, подчеркивающие особенности страны и народа.

В ответ на прием высшего военного руководства и мэрии на борту крейсера алжирской стороной был организован обед в столовой одного из воинских подразделений Аннабы. К столу были поданы всевозможные закуски из овощей и фруктов, чистейшая минеральная вода в литровых бутылках и немного вина, которое пили только гости (Коран запрещает в это время потребление спиртного).

Когда мы, удивленные заморским растительным угощением, думали уже откланяться, внесли на вертелах десять больших жареных баранов. Прямо на пол текли ручейки жира. Нам объяснили, что это национальное блюдо под названием мешуя, которое подается для очень близких людей и по очень значительному поводу.

Технология его приготовления следующая.

Начиненные всевозможными специями бараньи туши жарятся на медленном огне пять-восемь часов. Получается необыкновенно вкусное мясо – мягкое, ароматное, тает во рту. Едят его руками, добавляя по вкусу зеленый лук, салат, соль. Нам сказали, что обычно одного барана съедают вчетвером в течение ночи, остаются только кости. Мы попросили хлеба, без него по-русски мяса не едят. В придачу к хлебу алжирцы выкатили бочку сухого вина, Но даже при таком подкреплении мы не смогли съесть ни одного барана целиком. Прием завершился здравицей в честь хозяев и фотографированием на фоне жареных баранов.

Второй эпизод связан с особенностями национального характера. Наш корабль должен был посетить командующий военным округом и флотом (в одном лице).

В таких случаях положено давать салют из артиллерийских орудий. Но наш визит был неофициальным, поэтому мы заранее обсудили с алжирским военачальником, салютовать или нет.

Он выбрал салют.

У нас еще не было в то время специальных салютных сорокапятимиллиметровых пушек. Мы предупредили командующего, что ударная волна мощных холостых зарядов наших стомиллиметровых пушек может разбить дорогое в тех местах оконное стекло в ближайших

домах. В ответ прозвучало:

– Делайте как положено.

– Мы сделали.

Бабахнули 15 двухорудийных залпов. Стекол— как не бывало. Командующий и его свита

остались очень довольны. Стекла – эта проблема их не интересовала. Надо было видеть лица алжирцев, когда в честь их официальных представителей свободного государства —

отдавали почести посланцы великой державы.

Яркое воспоминание оставила и устричная плантация.