Мои авианосцы

В тот момент это означало взять под контроль каждый его шаг, каждый маневр, предугадывать его намерения, систематически докладывать на командный пункт эскадры об обстановке в воздухе; бомбовую загрузку самолетов, их маршругы, периодичность взлетов.

Самым сложным делом было (с началом боевых действий, или при нападении на корабль, или по приказу командования) подготовить упреждающий удар всеми наличными огневыми средствами так, чтобы вывести из строя полетную палубу до подъема авиации противника.

22 дня крейсер «висел» на корме своего объекта, не стесняя его маневров, не нарушая установленной международным правом дистанции, но в то же время не отпуская дальше границ залпа орудий главного калибра.

О каждом групповом взлете самолетов мы немедленно докладывали командованию Средиземноморской эскадры и на центральный командный пункт ВМФ.

Сигнальщики и наблюдатели крейсера очень быстро освоили типы, бортовые номера и маркировку самолетов. Они до того поднаторели в своем деле, что научились по почерку взлетов определять пилотов. Дали им свои прозвища. Один из «фантомов» (истребитель-бомбардировщик) именовался «недотепой»: он все время проскакивал палубу и садился только со второго захода. «Хокай» (самолет радиолокационного дозора) окрестили неповоротливым «кукурузником» – что-то из него всегда сыпалось. «Корсары» (штурмовики) «поперек батьки в небо лезли», а «Виджиленты» (тяжелые бомбардировщики) назывались «лодырями».

Нудная эта работа – длительное слежение. Благо, что времени было навалом и мы до совершенства отработали все артиллерийские расчеты, боевые посты, командные пункты боевых частей и служб корабля. Самолеты тоже были под рукой в, большом количестве.

Причем отработка шла не по принуждению, а по осознанной, жизненной необходимости, поскольку каждый член экипажа знал; случись боевое столкновение – судьба корабля будет решаться в этом бою и зависеть от того, кто первым нанесет первый удар или сумеет его выдержать и – ответить.

Задачу длительного слежения крейсер выполнил.

Обстановка стала в конце концов стабилизироваться.

До боевого противостояния, слава Богу, не дошло. Победителя там бы не было. Мне кажется,

Американцы даже зауважали нас, как равную силу, способную на такой ответный удар, после которого ничего живого не осталось бы. Именно потому не произошло крупного военного конфликта. Говорю это уверенно.

Наконец мы получили приказание продолжить переход на Север. Экипаж устал, а до берегов, хоть и родных, еще ой как не близко. Расслабиться нельзя –не у тещи на блинах.

С заместителем по политчасти капитаном 2 ранга Ю. С. Глушковым начали придумывать программу отдыха.Родилась мысль устроить хороший культурно-спортивный праздник.

Готовились долго. Назвали праздник «КВН-70».

Гвоздем которого стало состязание команд артиллеристов – «пушкарей» (их на корабле было более четырехсот) и механиков – «маслопупов» (более трехсот человек). Назначили авторитетную судейскую коллегию во главе со старпомом – капитаном 2 ранга В. К.Чировым.

Валентин Кузьмич Чиров, «опальный» командир большого противолодочного корабля «Адмирал Нахимов», прибыл к нам на корабль во время ремонта на смену старшему помощнику В. А. Гокинаеву, ушедшему на учебу в академию. Чирова сняли с должности за побег двух матросов за границей. Он воспринял этот удар мужественно, как подобает моряку. Валентин – мой старый сослуживец, однокашник по училищу. Встретились мы с ним хорошо, в коллектив он вписался быстро и незаметно, как будто родился здесь. Обаятельный, душевный человек, требовательный начальник, прекрасный исполнитель, идеальный старпом. Он стал любимцем крейсера, хотя его и побаивались за строгость и принципиальность. Кстати, и в его судьбе сыграл свою роль наш непреклонный Главком. Он снял Валентина, наказал понижением в должности, но он же и восстановил его через год. Дал возможность проявить себя на более высокой должности начальника ядерного полигона на Новой Земле, где тот дорос до вице-адмиральского звания и откуда был переведен в Москву. Вот такой у нас был старпом, он же председатель жюри КВН.

И вот в один прекрасный день мы стали на якорь прямо против Гибралтарского пролива. Объявили отдых, стирку, баню, вечером – праздник

Пять часов длился этот необыкновенный КВН.

Весь крейсер собрался на верхней палубе, оседлав стволы башен, вьюшки со швартовыми концами, расположившись на палубе, возле люков, горловин и других предметов палубного

оборудования. В тесноте, да не в обиде. Болели за свои команды, помогали им как могли, иногда просто соленым словечком, переживали вместе, когда соперники вырывались вперед. Хохот стоял такой, что, казалось, дай сейчас орудийный залп – никто его не услышит.

До чего же талантив наш народ!

КВН закончился заполночь, вничью, и расходиться никто не хотел. Иду на нарушение: гуляй лишний час, завтра подъем на час позже.