Мои авианосцы

Этого не произошло. Нервы у нас оказались крепкими. «Киев» благополучно «миновал» все провокации и выполнил поставленные на период перехода задачи. Этому способствовала безупречная служба кораблей охранения. Командиры кораблей хладнокровно, со знанием дела пресекали выпады наших недругов.

Хочу вспомнить добрым словом капитанов 2 ранга Владимира Ивановича Калабина и Валерия Васильевича Гришанова (впоследствии адмиралов), возглавлявших группы кораблей Черноморского флота. Им досталось в этом походе не меньше нашего. Они вместе с командирами кораблей, не смыкая глаз ни днем, ни ночью, бдительно следили за происками «врага». Четко выполняли команды флагмана по пресечению неправомерных действий.

Позднее я много лет занимался переговорами с американцами, встречался со многими

американскими адмиралами и командирами кораблей, соединений. Убедился в их высоком профессионализме и умении соблюдать законы в куда более сложных ситуациях. Надо даже поучиться у них святому отношению к законам. В то же время я убедился в том, что если американский командир получает сверху приказ «любой ценой» достичь какого-либо результата, то он растопчет любые законы. Потому что уверен в оправдании любых своих действий. Так было и на переходе «Киева».

Провокации были преднамеренными. Наши тогдашние недруги понимали, что их власть в «Средиземноморской луже», как они называли иногда Средиземное море, да и в Мировом океане, пошатнулась. Раньше у нас была только береговая авиация. Теперь появился авианосец. Конечно, защита пока еще слабенькая, значительно уступающая по тактико-техническим характеристикам заокеанским образцам. Но она уже есть. И вооружение самолета: ракетное, артиллерийское, бомбардировочное (даже с ядерной боеголовкой) для поражения воздушных, надводных и береговых целей – позволяло считать его серьезной боевой единицей.

Находясь на «Киеве» на протяжении многих лет, мы не ставили своей целью сравнивать наши самолеты с палубной авиацией США по боевым возможностям, количеству и качеству полетов. (Хотя некоторые обыватели, даже носящие военную форму, пытались это делать.) Американцы накопили огромный опыт использования авианосцев, создали совершенные образцы вооружения и палубных самолетов. Тягаться с ними нам было пока рановато.

Мы ставили себе более скромные задачи:

– освоить авианосные корабли, разработать и внедрить теорию и практику тактических действий нового оружия – авиации палубного базирования, подготовить летный состав к особому виду полетов над морем. (Ведь летчик не имеет привычных береговых ориентиров, нет запасных аэродромов, самая большая полетная палуба для них – пятачок, а промахнуться нельзя.)

Мы считали эти задачи самыми насущными, отдавая им приоритет. Мы верили, что именно наша промышленность создаст лучшую в мире технику – опережающую по характеристикам корабли и самолеты других стран.

И такая техника была сделана. Hаши корабли и самолёты не уступают мировым образцам, а некоторые даже не имеют аналогов.

Достаточно в качестве примера привести авианосец «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» и базирующиеся на нем штурмовики и истребители МИГ-29К и СУ-27К, удивившие мир своими тактическими характеристиками.

А самолет ЯК-141, опередивший иностранные аналоги на 10-15 лет!

Это ведь чудо-самолет.

На Тридцать восьмом международном авиакосмическом салоне в Ле Бурже эта машина с вертикальным взлетом и посадкой вызвала сенсацию. Самолет потряс Запад. Впервые в мире самолет такого класса преодолел скорость звука.

ЯК-141 – многоцелевой самолет, предназначенный для перехвата воздушных целей и ведения ближнего маневренного боя, а также для нанесения ударов по наземным и надводным объектам. Это первый в мире самолет, сочетающий в себе качества сверхзвукового истребителя и вертикально взлетающего самолета. Об этом можно было только мечтать, начиная с «Чебурашки» – ЯК-38.

За первый поход было пройдено более шести тысяч миль, совершено около 50 самолето-вертолетных вылетов. Для первого похода этого было предостаточно, тем более что в полетах, кроме испытателей, участвовали строевые летчики специально созданных авиационных полков Северного флота.

В этом, пожалуй, было главное достижение первого похода. Опробовали себя в деле и приобрели некоторую уверенность в использовании авиаполка и корабля моряки, летчики, инженерно-технический состав, группы управления и наведения авиации. Весь обслуживающий персонал. Одно дело – показательные полеты, в которых задействованы асы-испытатели, другое – полеты в реальных условиях моря. Не для проб и показухи, а для решения жизненных задач – хотя бы по отработке техники пилотирования. Как говорят в Одессе – «две большие разницы».

Во время этих полетов впервые главный командный и стартово-командный пункты корабля, пост боевого управления и флагманский командный пункт соединения (авианосец всегда

флагман, так спроектирована его командная система управления) обрели опыт организации

взаимодействия в том содержании, какого требовала практика, а не теоретические рекомендации, выданные наукой и конструкторами.