Мой далекий близкий

Я заставила себя оглядеться по сторонам: небольшие кустарники вокруг скамейки, а в остальном стены домов. На одной над крыльцом вывеска: “Почта”.

В соседнем доме точка выдачи интернет-магазина. Я снова вернулась взглядом к почте. Потом посмотрела на Влада и кивнула в сторону вывески.

Он вздернул бровь.

— Думаешь, посылка? — задал вопрос. Я только пожала плечами.

— Другие идеи есть?

Влад только вздохнул, вставая.

За дверью было узкое пространство, в котором могло поместиться четыре человека вплотную друг к другу. С одной стороны дверь, с другой окошко выдачи.

— Скажите, — обратилась я к женщине в окошке, — посылки до востребования у вас можно получить?

Кивнув, она устало ответила:

— Паспорт.

Я протянула документ, и дама удалилась. Мы с Владом молча ждали, переглядываясь. Честно сказать, все это было так сомнительно, что слабо верилось в подобный поворот. А если бы я не догадалась? Но ведь догадалась… До всего догадалась, раз стою теперь здесь.



И когда передо мной лег серый почтовый пакет, сердце екнуло в предвкушении. Мы с Владом снова переглянулись, в его глазах я прочитала то же удивление, что было в моих.

— Спасибо, — сказала, забирая пакет и паспорт. Сунув их в сумку, спешно вышла на улицу.

— Давай в машине, — взял меня за руку Влад, — мало ли что.

До машины мы почти бежали. Оказавшись внутри, Влад заблокировал двери, а я вскрыла пакет, не вынимая из сумки.

Заглянув внутрь, нахмурилась и вытащила белый конверт.

— Очередное послание? — усмехнулся Влад.

Кивнув, я отложила сумку в сторону и достала белый лист, на котором традиционно было напечатан отрывок из Кортасара:

«Я улицей этой шагаю,

А звук шагов отдается

Совсем на другом проспекте.

И там

Я слышу себя,

Шагающего в ночи,

Где

Только туман настоящий.»

— Философично, — усмехнулся Влад, я кивнула. Ну Кортасар в принципе весь такой, философичный. — О чем-нибудь говорит?

Я задумчиво перечитала стихотворение. И вспомнила. В который раз с удивлением, потому что мне-то казалось, я бы никогда не вспомнила такие детали нашей с Андреем жизни, но они на протяжении всех подсказок сами всплывают в голове, направляя мои мысли по нужному вектору.

Мы с Андреем едем загород, как он говорит, прогуляться. Но уже в пути ему звонят с объекта и просят срочно приехать. Объект находится в Лехтуси, и мы едем туда. Я жду его в машине, дремлю, иногда открывая глаза и глядя в окно. Поселок мне не очень нравится. Есть в нем что-то такое быдловатое, что ли, питерская романтика отсутствует напрочь.

С утра расстилается густой туман, и я порой чувствую себя героиней очередной книги Стивена Кинга, надеюсь, сейчас не полезут гигантские пауки… Из тумана показывается фигура Андрея, и я невольно усмехаюсь. Мой паук, загнал муху в паутину и пьет кровь. Тру лоб рукой, кому нужны эти мысли, лучше вовсе не думать, так проще жить.

Сколько мы с ним вместе? Почти два месяца. И вся жизнь, как в этом самом тумане, из которого выплывают люди и дела, разговоры и воспоминания. Выплывают и снова исчезают в белой пелене сознания.

Шилов выезжает на дорогу и спрашивает:

— Ась, а ты когда-нибудь в заброшке была?

Я часто моргаю, концентрируясь на вопросе и пытаясь отрыть в памяти ответ. Качаю головой.

— Хочешь свожу? Тут есть недалеко, я знаю.

Я пожимаю плечами. Хочу не хочу, кому какое дело. И мы едем дальше в область. Заброшка находится недалеко от поселка Сосново, улица, по сторонам которой разбросаны добротные и не очень дома, упирается в металлический забор, за ним гремит железка, а справа находится заброшенный детский лагерь.