Мой Ренессанс (СИ)

С зубной щёткой во рту, Раух снова погружался в размышления. Он смотрел в пустоту, хотя взгляд был направлен на зеркало. До сих пор не верилось, что удалось забрать Кальцифера и уехать к чертям собачьим. Честно говоря, от Молоха, командира сил Ада, он ожидал большего. Например, новой волны агрессии в свой адрес. Было нелегко на время забыть о распрях, чтобы сделать нечто полезное. Чем дольше Венцеслав об этом думал, тем больше убеждался, что в какой-то степени всё заслужил. Он усмехнулся изобретательности судьбы. Может, действительно существует не столько карма, но хотя бы её подобие. Оно заботится о том, чтобы ты вовремя понял, что нельзя мочиться против ветра.

Венцеслав помнил, как на грани смерти разговаривал с Кальцифером. Мальчишка звал его, а когда нашёл, торопливо извинился, как будто ждал, что его сурово отругают. Было видно, что парень никому не нужен. Иногда эта тоска по нужному человеку читается в глазах. Взгляд пустой, потерянный, ищущий кого-то в толпе. У них было много времени на то, чтобы всё обсудить, и Раух пожалел его.

Мужчина сплюнул в раковину, прополоскал рот и принялся брить щёки.

Всё-таки ехать на отдых с тем, чьего брата ты чуть не довёл до смерти от наркотиков, немного неудобно. Венцеслав, конечно, помнил все выяснения отношений. Он даже помнил себя связанным и облитым бензином в пустой квартире, когда отношения стали отживать своё. Да, брат Кальцифера - тот ещё фрукт. Правда, после нескольких месяцев на наркотиках фрукт - последнее, что он напоминал. И юноша заступался за него. Несмотря на разницу в размерах, моська бесстрашно бросалась на слона, когда дело касалось семьи. Конечно, ведь единственный, кто когда-то мог его защитить, лежит у батареи с пеной у рта.

Всеми отверженный, Кальцифер отстаивал свои интересы с ножом в руках - оружием, подходящим любому. По глазам было видно, что парень готов на всё. Это последнее, что Раух помнил из отношений с его братом. Он старался всё забыть, но иногда ему снились беспокойные сны. Мужчина просыпался среди ночи, открывал окно, ведь становилось ужасно душно, и переворачивался на другой бок.

И если бы ему сказали, что он поедет куда-то с таким молодым любовником, Венцеслав рассмеялся бы этому человеку в лицо. В других условиях он бы никогда не выбрал Кальцифера. До сих пор Раух размышлял, что же их связывает, и ответ уходил от него. Всё вставало на свои места, когда Кальцифер смотрел на него, будто это последние их секунды вместе. В груди сразу шевелился червь и начинал подтачивать сердце. Раух переставал себя контролировать — брал юношу за руки, и они целовались. Кальцифер, или Калли, как он называл его про себя, улыбался — и этого становилось достаточно.

Когда Венцеслав спускался вниз по лестнице, то увидел через окно, как резвится на заднем дворе Кракен. Пёс прыгал на шланг, периодически бьющий водой. Вместо цветов ею наслаждался он. Выбежала Пэм и стала оттаскивать Кракена за ошейник — он подумал, что с ним играют, и встал на задние лапы.

Раух заглянул на кухню и пришёл на ресепшен, где был включен телевизор: Кальцифер устроился в большом мягком кресле с подставкой для ног и смотрел новости. Пэм вернулась вся мокрая, но весёлая.

— У вас не собака, а дьявол, — выпалила она, плюхаясь на диван рядом с Раухом. — Вы его совсем не дрессируете?

— Скорее, он нас, — хмыкнул Венцеслав. — Я пытался его дисциплинировать. Тогда он научился лежать на спине и жалобно скулить, заглядывая прямо в душу.

— Все собачьи тренеры над ним издевались, — кивнул Кальцифер, подперев голову рукой. — И кричали на него, когда выходили из терпения.

— Да уж, — вздохнула Пэм. - Вы, кстати, надолго здесь?

— Не думаю, — ответил Раух. — Если не двигаться сейчас, то останемся на вторые сутки. Не хотелось бы причинять хлопот.

— Ну что вы, — Пэм вытащила из-под журнального столика полотенце и начала вытирать волосы, уже намочив обивку дивана. — Никаких проблем, сэр. Всё равно здесь будет скучно, когда вы уедете, а сейчас хоть какое-то разнообразие. Давно не было таких тихих постояльцев. Обычно заезжают парни из окрестных институтов. Ну, знаете, природу изучают. Номер телефона просят. Таки-и-и-е задро-о-оты…

Венцеслав кивнул, как будто проникся этой жалостливой историей. Девушка была милой и явно достойной большего, чем прозябание в этой дыре.

Прошло полчаса, и мотель был позади. Кальцифер купил в дорогу всяких журналов, и ему было чем заняться. До Монтгомери оставалось несколько часов — нужно было скоротать время как можно быстрее. Ему не терпелось обосноваться в собственном домике недалеко от берега.

Иногда из рук парня выпадал журнал — по больной руке проходил спазм. Раух старался это не комментировать и нарочито внимательно смотрел на дорогу. Одну такую тишину он прервал разговором.

— Знаешь, сейчас, похоже, модно быть геем, — начал Венцеслав. — Раньше нас бы не пустили, если бы узнали.