Мой Ренессанс (СИ)

— Это было лет пятьдесят назад, — легкомысленно ответил Кальцифер. Большую часть своей жизни он прожил в Аду, поэтому слабо себе представлял, как шли дела в мире людей. Суккубов вообще мало что интересует, кроме секса. В случае с Кальцифером, правда, была предусмотрена странная сентиментальность, не свойственная демонам.

— Раньше, — мужчина покачал головой. — Совсем недавно к геям начали относиться нормально. Эта девушка, Пэм, даже симпатизирует им. Что за мир… Каждый день всё по-другому.

— О, она мне показала столько всякого! — оживился демонёнок. — Оказывается, существуют целые группы с людьми, которым нравятся геи. Они их рисуют, пишут о них истории…

— И ты уже в них состоишь, да? — со смешком поинтересовался Венцеслав. — Это мы ещё с мужчинами просто не сталкивались… — тихо пробубнил он.

Довольный Кальцифер закивал Рауху, и тот покачал головой. За короткий срок он успел хорошо узнать мальчишку. Не без тараканов, но забавный.

Радовало, что до Монтгомери оставалось всего триста километров. Дорога становилась шире и лучше — машин больше. Для Рауха было наслаждением давить на газ по такой отличной трассе и ощущать себя частью отлаженного дорожного движения. Длилось это недолго: очень скоро начался серпантин, и машина вновь начала вихлять по горным массивам. В этот раз с погодой повезло больше. Кракен по-прежнему высовывался, чтобы полаять на проезжающие мимо машины.

— Будешь и дальше так делать, башку оторвёт! Я тебя собирать не стану! — проворчал Венцеслав.

Кальцифер засмеялся и закрыл глаза. Было тепло и солнечно. Солнце сверкало, отражаясь в океанской глади. Ветер приятно обдувал, мягко касаясь кожи. Это навеяло воспоминания о том, как Венцеслав прокатил его на своём мотоцикле. Юноша впервые ощутил, каково это, когда несёшься по трассе на большой скорости. Доля секунды решает: жить или умереть. Нужно было держаться очень крепко, и Кальцифер нервно смеялся, уткнувшись в спину Рауху. На мужчине была всё та же кожанка.

Ветер бил в лицо, и юноша радовался тому, что додумался взять солнечные очки. Да, они могли слететь, но без них смотреть вперёд было невозможно. Вцепившись в спину Рауха, Кальцифер очень крепко держался и подскакивал на кочках. Невероятное чувство свободы опьяняло. Стало ясно, откуда так много мотоциклистов. За это ощущение дикости, безрассудства, свободы и наслаждения скоростью. Ты сам себе хозяин на дороге.

Мотоцикл тяжёл, но и Венцеслав не пушинка. Он управлялся с рычащим зверем на ура: на крутых поворотах умудрялся оттолкнуться ногой, чтобы железный конь не перевернулся. Кальцифер в такие моменты жмурился и уповал на лучшее. «Ты там как?» — слышалось шутливое спереди, и демонёнок понимал, что зря беспокоился.

Но более сильные воспоминания у Кальцифера о том, как Венцеслав ухаживал за ним. Отсутствие левой руки по локоть осложняло жизнь юноши и делало похожим на покалеченного бледного цыганского сына. Мылся парень, конечно, сам, но готовка, например, давалась ему нелегко. Тогда за неё брался Раух, и невозможно было оторваться от него, когда тот готовил. Широкая мужская спина, из-за которой доносятся аппетитные ароматы. Венцеслав умел готовить, но редко делал это только для себя. С появлением повода он смог развернуться. Мужчина был мясоедом, и рацион получился солидный. Если бы Кальцифер занимался своим телом, то непременно нарастил бы мышцы.

Венцеслав сегодня и Венцеслав несколько лет назад - совершенно разные люди. Кальцифер беспрестанно наблюдал за ним и анализировал, чего не скажешь по его поверхностному легкомысленному виду. Ему казалось, что после того, как Раух в очередной раз избежал смерти, какой-то из винтиков большой системы выпал. Модель поведения изменилась. Как будто кто-то другой, более достойный занял место Венцеслава. Кто-то, кто способен хорошо уживаться с Кальцифером. Тот называл про себя Рауха “Защитником”, потому что теперь парню жилось гораздо спокойнее. Быть может, кто-то просто надел на себя тело прежнего Венцеслава, чтобы теперь Кальцифер смог жить под чьей-то эгидой. Если это так, необходимо выяснить, кто это, а если нет - поразиться тому, как время меняет людей.

Монтгомери таял в неторопливом закате. Венцеслав тащил чемоданы в дом, а Кальцифер не мог поверить, что тот стоит так близко к воде. Всего сто метров! Океан почти под рукой. Демонёнок почёсывал уставшего от дороги Кракена, поскуливающего на коленях, и мечтательно смотрел на горизонт. Непонятно почему, но он чувствовал прилив воодушевления. Мысленно Кальцифер уже плескался в прозрачной солёной воде и даже чуть не наступил на морского ежа.

Ни единой капли крови за километр вокруг.

«Пусть всё будет хорошо», — проговаривал про себя Кальцифер, молясь без обращения к кому-то — к Вселенной в целом. Для него жизнь была яйцом с очень хрупкой скорлупой, которую ещё попробуй удержи — зазеваешься и останешься без завтрака.

========== 3. Ищет пуля друга. ==========