Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

Я отметил, что Аланды долгое время имели международную природу, что нашло отражение в конвенции 1921 года. Изменение или денонсация этой конвенции – непростое дело. Предложил Молотову поручить своему юристу подготовить справку по конвенции и всем связанным с нею аспектам. По мнению Молотова, такая юридическая справка не нужна. «Если мы договоримся с вами, то этого будет достаточно». Наконец Молотов предложил, чтобы соглашение вступило в силу немедленно, как это было с Московским мирным договором. На этом беседа на сей раз закончилась.

Беседу продолжили через несколько дней, когда Молотов передал новое советское предложение в письменном виде. Он сказал, что в предыдущий раз из моих слов следовало, что нам трудно принять его точку зрения об исчезновении конвенции 1921 года. Они решили удовлетворить нас, «пойти нам навстречу» и поэтому подготовили новое предложение, исходя из того, что конвенция остаётся в силе.

В первой статье говорилось об уничтожении фундаментов для установки артиллерии. Я вновь отметил, что в соответствии с нашей точкой зрения необходимо временно оставить эти сооружения. Молотов, однако, не отступал от своего текста, так как «временное нарушение» положений о демилитаризации не может быть принято. Вторая статья о границах района Аландских островов не вызвала разногласий. Третья статья о назначении и деятельности советского консула была принята в предложенной нами редакции, но без положения о согласии правительства Финляндии на его назначение. Молотов повторил, что консул будет назначаться «в обычном порядке».

Четвёртая статья в советском предложении оказалась более сложной. Молотов сказал, что они пытались найти такую формулировку, которую мы могли бы принять. В соответствии с этим предложением конвенция 1921 года оставалась в силе, но, если бы Финляндия на её основе прибегла к каким-либо действиям, она должна была вступить в переговоры, «проконсультироваться» с Советским Союзом. Далее говорилось, что права и обязанности государств, подписавших конвенцию 1921 года, полностью распространяются и на Советский Союз.

Это породило сложные проблемы. После того как я закончил читать статью, Молотов спросил, что я на этот счёт думаю, и можем ли мы её принять.

Ответил, что, как мне кажется, после первого прочтения существо статьи может быть принято. Но вот с юридической точки зрения распространить на Советский Союз права и обязанности сторон, вытекающие из конвенции 1921 года, это за пределами полномочий Финляндии, для этого необходимо согласие всех государств-участников.

– Молотов: Из числа участников конвенции выпали Эстония и Латвия. А что с Польшей? Есть какое-то польское правительство в Лондоне? Необходимо его согласие?

– Я: Мне кажется, сейчас требуется согласие лишь существующих государств-участников. В первую очередь, конечно, Швеции и Германии, но также и Англии, Франции и Италии.

– Молотов

: Я думаю, что согласие Германии мы получим, если это необходимо. Предполагаю, что и Швеции, если вы этого хотите.

Он добавил что-то вроде того (Молотов говорит очень быстро), что, если Финляндия хочет, вопрос будет урегулирован с другими участниками конвенции.

В соответствии с пятой статьёй предложения соглашение вступит в силу сразу после подписания. Я сказал, что вопрос требует решения парламента. Поскольку парламент начинает заседания 1 октября, а сегодня уже 4 сентября, то предложение о немедленном вступлении соглашения в силу не имеет практического значения. Вопрос будет рассмотрен парламентом достаточно быстро.

– Молотов

: Тем более, надо вводить соглашение в силу немедленно.

На этом беседа завершилась, а я обещал вернуться к обсуждавшимся вопросам.

Аландская проблема вновь показала, что роль международного права заметно снизилась. Положение Аландов было урегулировано международной конвенцией с участием большого числа государств. Особый интерес к проблеме проявляли Балтийские государства – Германия и Швеция. Но оба они, уже не говоря об Англии, Франции и Италии, вели себя пассивно. Шведские позиции озвучивались в Кремле слабо и неэффективно. Финляндия по-прежнему действовала в одиночку. В наше время дипломатические соглашения уступали перед реальными событиями и складывающимися обстоятельствами.

Правительство Финляндии приняло решение принять три первых статьи из предложения Советского Союза, которые касались полной демилитаризации островов, а также ликвидации фундаментов для установки артиллерии и другого военного оборудования, границ территории Аландских островов, а также назначения советского консула. Более сложной была четвёртая статья, содержавшая требование консультаций.