Молчание костей

– Да, говорила, Грем! И похоже, зря я сомневался в ее возможностях! – Квиндар повернулся к Ракамору, склонив голову набок: – Нас предупредили, мистер Рак, после той неприятности в Малграсене. Сказали, что вы можете применить дрон. Короче говоря, мы подготовились к вашему визиту. Гремли получила представление о контроле, когда вы гоняли глаз по окрестностям. Конечно, мы не позволили вам усомниться в его надежности. Даже разрешили поразвлечься с Базом.

Базлер расстроился:

– Хотите сказать, он мог и не обжечь мне пальцы?

– Прости, Баз, но было важно, чтобы наши друзьям верили, будто контролируют ситуацию. И тогда мы сможем разыграть все как по нотам. Что и получилось!

Попытки Меггери остановить кровотечение оказались напрасны.

– Глубоко рассек, гад… – Она упала на колени, взгляд затуманился. – Мне что-то нехорошо, капитан.

– Держись, – сказала Адрана, а потом сменила тон на приказной: – Держись, Меггери! Мы позовем на помощь.

Губы Меггери шевельнулись, но не прозвучало ни звука. Ее кожа приобрела землистый оттенок.

– Кэп…

– Держись!

Меггери повалилась на спину. Ее рот приоткрылся, глаза невидяще смотрели на Адрану.

– С одной покончено, – сказал Квиндар. – А теперь займись другим разумником, Грем, – мы не можем развлекаться весь день!

Адрана крепче прижала к себе щелкуна, чувствуя неприятный резонанс в грудной клетке от звуков, которые издавала каска. Мозаичники высовывали руки и щупальца из прорезей в плащах, хватались за Тазакнакака, тянули к себе. Поначалу они действовали с удивительной мягкостью.

Она пнула одного, и что-то разлетелось с хрустом, как прогнившая древесина.

Ракамор схватился за голову и упал на колени, кривясь и издавая тихие сдавленные звуки. Гремли продолжала возиться с прямоугольным устройством, вид у нее был увлеченно-сосредоточенный, и она ухмылялась, когда щелкала выключателем или поворачивала диск потенциометра. У нее все лучше получалось управлять глазом, заставляя его описывать под потолком расширяющиеся круги.

– Умоляю… – выдавил Ракамор.

– Хватит! – крикнула Адрана. – Ты доказала, что можешь контролировать глаз. Тебе не обязательно причинять ему боль!

– Мм? – Гремли выпятила нижнюю губу. – Я не пытаюсь навредить разумнику, но тут есть чему поучиться. Может, если слегка убавить… или прибавить… – Она резко повернула ручку управления, и Ракамор закричал. – Или попробовать вот это?..

Сверкнула розово-белая вспышка, и энергетическое копье проделало дымящуюся дыру в стене. Гремли удовлетворенно хмыкнула и превратила один из мерцательников в дымящиеся, искрящиеся руины.

– Вычту из твоей премии, Грем!

Она хихикнула:

– За такое удовольствие не жалко, босс!

Мозаичники все еще пытались вырвать щелкуна из рук Адраны. Она крякнула и пнула одного, сломав конечность. Тот осел; Адрана пнула сильнее, свалив его, а затем ударила каблуком в грудь. На миг почувствовала сопротивление, а потом каблук провалился, как будто Адрана наступила на пирог с твердой корочкой и мягкой начинкой.

Меггери неподвижно лежала в луже крови, Ракамор корчился на полу. Базлер стоял в дверях, пропуская еще двух мозаичников. Один сгибался в три погибели, как больная ревматизмом старуха; другой был неестественно высоким и плоским, словно его пропустили через паровой пресс. Адрана не сомневалась, что, даже если удастся обезвредить этих троих, появятся новые и просто задавят числом. Квиндар лгал насчет своей личности, но она не сомневалась, что он был искренен в отношении мозаичников.

Ощущение в грудной клетке сделалось почти невыносимым. Как будто что-то перемалывало ее кости, сухожилия и органы; они словно вращались в барабане стиральной машины. Это сопровождалось растущим давлением в глазных яблоках; казалось, в них вонзились два горячих шампура изнутри черепа.

– Отпустите меня, – сказал Тазакнакак.

– Нет.

– Вам будет плохо, если вы этого не сделаете. Они убили вашего друга, и скоро так же будет со вторым. Но… выход есть. Доверьтесь мне.

Спрятанные под каской глаза пришельца казались затуманенными, но взгляд все равно был властный. Это заставило Адрану понять, как ограниченны ее возможности и как мрачны перспективы. Она сможет удерживать Тазакнакака лишь несколько секунд, пока вибрации не станут невыносимыми или его не вырвут из ее рук мозаичники.

Она решила довериться пришельцу и попятилась, ослабив хватку. Стоявший непосредственно перед ней мозаичник прижал к груди свой приз, как будто насмехаясь над поражением Адраны. Возле двери заметался с ножом в руке Базлер. У него был ошеломленный вид – как у человека, который попал под трамвай и еще не понял, насколько сильно он травмирован.

Тазакнакак усилил вибрации. Звуковые волны били теперь куда мощнее, чем раньше, когда Адрана держала пришельца в руках, и вызывали головокружение и тошноту. Адрана отступила еще дальше. Бриска стоял на коленях, сжимая голову ладонями, словно тисками, – казалось, он хочет погасить свое сознание. Адрана всей душой желала того же. Она превратилась в плотный узел мучительной боли, в звездочку, горящую чистым белым пламенем абсолютного страдания.

Звездочка…