Молочные зубы

Ей были неприятны звуки, которые издавали машины, когда они ехали действительно быстро. И не нравилось, как их со всех сторон окружала бетонная дорога. Лучше бы они летели по воздуху или же взмыли над этим хаосом вверх в космической ракете и набирали высоту до тех пор, пока все внизу не стало бы совсем маленьким. Крохотное не может напугать – если не хочешь, чтобы оно и дальше маячило у тебя перед глазами, на него можно наступить ногой, закрыть рукой или даже ладошкой Скога.

Ханну сморил сон, а когда она проснулась, Ског дремал у нее на коленях, а зелени за окном стало больше. Она видела коров с белыми и коричневыми пятнами, похожими на фрагменты пазла, сваленные в кучу и оттого не желавшие выстраиваться в нужном порядке. Она подняла Скога, чтобы он на них посмотрел, и он тоже нашел их восхитительными. Девочке пришла в голову мысль: чтобы сложить пазл, всех этих коров нужно собрать вместе, одних уложить на землю, а других поставить на голову. Ског захохотал и запрыгал.

Они остановились, чтобы позавтракать, папа заказал две порции бекона, а мама сказала, что не очень хорошо себя чувствует. Потом взяла себе тост и добавила, что на этот раз ее донимает не живот, а голова.

– Наверное, аллергия, – произнесла она.

Ханна была не настолько глупа, чтобы заказывать оладьи или французский тост: дома они всегда были вкуснее, крепенькие, хорошо пропеченные, с настоящим маслом. Она выбрала поджаренный на гриле сыр и картофель фри, кусочки которого папа тут же стал подворовывать из ее тарелки. Да при этом еще делал вид, что ничего не происходит, отчего его проделки еще больше бросались в глаза, и Ханна помимо своей воли хохотала, глядя, как он корчил глупые рожицы. Ског поел маринованные огурцы.

В тот самый момент, когда Ханне стало казаться, что они слишком долго ехали, но так никуда и не добрались, машина свернула на узкую дорожку и покатила к небольшому скоплению зданий на вершине холма. Мимо проплывали луга, на которых так и хотелось поваляться. Ског прошептал ей: «Думаю, мы сможем здесь здорово покувыркаться!», и она пощекотала его в награду за такую замечательную идею. На вершине холма обнаружилась парковка. Когда они на нее въехали, Ханна расстегнула ремень и приготовилась выскочить наружу.

Их встретил улыбчивый человек, и девочка угадала в нем фермера. На нем были перепачканные джинсы, толстовка с закатанными рукавами и рваными карманами, он пожал папе с мамой руки и спросил:

– Помочь вам отнести вещи?

Папа захлопнул багажник, фермер кивнул на самое большое здание – современное и приземистое, с зеркальными окнами, которому было не место в деревне, – и объяснил, в какую пройти дверь.

Ханна дернула папу за руку и показала на гребни холмов, такие зеленые и радушные.

– Скоро ты сможешь там играть, – произнес он почему-то с мрачным видом.

Мама даже на нее не посмотрела, переминаясь с ноги на ногу в туфлях без каблуков на вымощенной гравием дорожке.

Когда они вошли внутрь, Ханна тут же возненавидела это место, выглядевшее слишком официально и напоминавшее школу, с безделушками ручной работы на стенах и эхом голосов в холлах. Они направились сразу в кабинет, и Ханна испугалась того, что ждало ее дальше: еще один директор, еще одно собеседование. Она взвесила варианты – лаять и рычать срабатывало всегда. Вот только она никогда не вела себя так в присутствии папы и не очень хотела, чтобы он увидел ее в таком свете.

В коридоре их встретили две говорливые старушки. У одной зубы были слегка коричневатые, у другой – совсем белые.

– Мы вас ждали, – сказала Белозубка.

Опять рукопожатия, приветствия и бесконечные улыбки. Ханна топнула ножкой. Даже Ског и тот забулькал, выражая свое недовольство.

– Может, оставим этих взрослых заниматься их скучными делами, а сами отправимся на экскурсию? Ты как?

У Коричневых Зубов были сияющие глаза, и Ханне нравилось, как они улыбались одними уголками.

– Скажем им «до свидания»?

Ханна махнула папе рукой, но он поверг ее в удивление, посадив на колени, обняв, прижав к себе и поцеловав.

– Я люблю тебя, lilla gumman. Я так тебя люблю.

Она в ответ тоже его обняла и заставила свое сердечко забиться быстрее, чтобы он почувствовал ее любовь.

Мамино прощание оказалось не таким ярким. Она потеребила в пальцах прядку волос Ханны и поцеловала ее в щеку.

– До встречи, аллигатор.

Когда Ханна в сопровождении Коричневых Зубов направилась к двери, мама захихикала. Все устремили на нее взгляды, ей пришлось зажать рукой рот и пробормотать извинения. Девочка не могла разобраться в запутанных эмоциях родителей, поэтому лишь слегка покачала головой, пытаясь справиться с неразберихой в мыслях. Коричневые Зубы протянули руку, чтобы она ее взяла. Ханна не стала этого делать, но пошла за ней, надеясь, что они идут на улицу. Может, фея, ее крестная мать, соорудила неподалеку из веток шалаш. Но они покинули дом только для того, чтобы пройти по короткому крытому проходу в другой. Поднялись по лестнице. Зашагали через холл.