Момент истины

— «Наши»!— Астахов держал в руках фигуру, выбирая место, куда бы ее поставить.— Наши — это ты и я.

— Когда они добивались независимости, ведь ты сочувствовал им.

— Ну.

— А теперь?

— И теперь сочувствую, но вмешиваться не буду и, тебе не разрешу.

Открылась дверь, в ней показалась Катлен в халатике.

— Простите, я без стука. Это с испугу... Игорь, у меня в номере змея. Спасайте.

— Откуда здесь змея?— недоверчиво проворчал Астахов.

— Если вас собирается укусить гадюка, разве важно знать ее постоянное место жительства? Сейчас она в вентиляционной отдушине.

Игорь с готовностью пошел навстречу Катлен. За ним поднялся Астахов.

— Ну почему это неземную красоту всегда надо в чем-то подозревать?—остановила Катлен управляющего.— Да не буду я его совращать, господин управляющий, не буду!

И они ушли.

— Вот судьба проклятая! — в сердцах сказал Астахов и принялся складывать шахматные фигуры,

— Потаскушка. Ведь лет на десять старше его! — согласилась Мэри.

— Я не о ней...— отмахнулся Астахов.— Отец мой всю жизнь свою спустил на политику. Монархистом был, кадетом... потом вдруг социал-демократом! Измотался весь, пока не погиб... Мне наказывал перед смертью — беги от всех, сплошной обман. Но куда там! Борец за вселенскую справедливость! То к одной партии прислонялся, то к другой... Жена умерла. Игорь — ребенок. И вдруг взяло меня: стоп! Все обман! Только вот он —реальность. Вылепи одного хорошего человека — вот тебе и справедливость. Выбрал этот островишко необитаемый — и сюда. Уж тут, думаю, никакая политика нас не достанет. Благодать, природа! И вдруг!..

Вечерело. На трамплинной доске над бассейном во дворе отеля сидели в купальниках Катлен и Игорь. В нескольких метрах от них маячила фигура часового.

— И вы живете в этой дыре пятнадцать лет? — продолжала Катлен разговор.

— Да.

— Ваш отец оригинал.

— Ему надоела суматоха в жизни...

— И вам?

— Мне еще нет,— засмеялся Игорь.

Где-то совсем рядом раздалось: э-у, э-у, э-у — резкий металлический крик.

— Это еще что? — поежилась Катлен.

— Ящерица.

— Б-рр, какая гадость.

— Безобидное создание, как и ваша змея. Поедает москитов и приносит счастье.

— Счастье?

— Если прокричит больше шести раз подряд.

— Вам хоть одна кричала?

— Случалось.

— И вы счастливы?

Игорь не знал, смеялись над ним или разговаривали серьезно, поэтому промолчал, только пожал плечами.

— Странно, кругом вода, а все время хочется пить,— сказала Катлен.

Игорь отбежал в угол двора, где под пальмой была свалена куча кокосовых орехов. Большим тяжелым ножом стесал верхушку одного, прорубил дырку, вставил туда желобок из пальмового листка и подал зеленый сосуд с прохладной влагой Катлен. Она сделала несколько глотков.

— Нельзя пить много кокосового сока,— предупредил Игорь.

— Почему?

— Слабеют ноги.

Катлен засмеялась и постучала по трамплинной доске так, как в зале Совета Безопасности по ее столику стучал Mopp. Бог ты мой, как давно это было!

Игорь посмотрел на нее с удивлением.

— Знаете, на кого вы похожи?—улыбнулась Катлен.— На Маугли. Вы знаете законы джунглей. Но вас надо обучать всему с самого начала...

Взъерошив ему волосы, она поцеловала его, и оба, не удержав равновесия, упали с трамплинной доски в воду.

У окна своего номера стоял Mopp. Засунув руки в карманы, мрачно смотрел в сторону бассейна. Из-за пелены дождя Катлен и Игоря не было видно, но голоса доносились отчетливо.

В номер вошел Хольц с полотенцем через плечо, зеленый целлулоидный козырек над глазами, какие носят иногда часовщики.

— Холодильник работает?— спросил он Морра.— Мой капут. Негде осадить проявитель.

— Посмотрите,— сказал Mopp, не оборачиваясь.

Хольц открыл дверцу холодильника, удовлетворенно хмыкнул — работает. Подошел к Морру, положил руну ему на плечо.

— Плюньте.

— Завидую вам,— зло отозвался Mopp.— Спокоен и молчалив, как слон.

— Не ревнив,— ухмыльнулся Хольц.

— Ревновать?! Бабу?! — Mopp выстроил на лице высшую степень пренебрежения.—Вы думаете, она шашни крутит? Хм! Работает! Выудит у молокососа все о тех, кто ушел в джунгли. Вот такой очерк! — Как рыбак, он показал руками величину будущего очерка Катлен.— А мы с носом!

— Очерк — отсюда?!

— Вы не знаете ее. Ей разрешат. Во Вьетнаме она спала с командующим зеленых беретов. Получала такую информацию!.. Видели, как она обхаживала этого Калишера!..

— Я не подумал...

— Не подумал! Чего ж тут думать. Ведь кто-то подписал!

— Стэннард, наверное...

— А второй? Ее крест. Уверен — ее! И пустят на телеграф первой.

— И вы подпишите — тоже будете первым,— спокойно предложил Хольц.

Mopp оторопел:

— Слушайте, идите, знаете куда! Никогда вас не поймешь, шутите... всерьез... Сцеживает по два слова. Манера разговаривать!.. Что я, потаскуха, подписывать заведомую ложь!

— Государство выше правды.

— Что, что?!

— Государство, говорю, выше правды. Есть такая теория. Я пойду принесу проявитель.

Хольц ушел. Морр несколько мгновений растерянно смотрел ему вслед...

За столиком в пустом полутемном холле Мэри раскладывала пасьянс.

Поправляя мокрые волосы, вошла Катлен и,улыбаясь своим мыслям, быстро направилась в свой номер,

— Мадемуазель Габю! — окликнула ее Мэри.