Монолог о школе, сексуальном самовоспитании и футболе

Да, ко мне шел Мишка. И да, я испугалась. При этом была ужасно рада, что он наконец-то нашелся. Но как же не вовремя! Мне казалось, что он по моему лицу, по моим глазам сейчас обо всем догадается. Обо всем, что происходило несколько минут назад. Вот он, настоящий стыд, который придавил меня и от которого я готова была провалиться сквозь землю. Готова была забыть, перечеркнуть все, что было только что. Мне не было стыдно, когда мы целовались с Ромкой при всех. Мне не было стыдно, когда весь класс, даже школа косились на нас, догадываясь, что происходит. И мне не было стыдно сегодня, когда нас нашел Саня. А если и было, то совсем чуть-чуть, но больше приятно. Но сейчас я боялась умереть от великого стыда.

Первое оцепенение отпустило, я бросила взгляд в зеркало, которое висело на противоположной стене у Мишки за спиной, – издалека вроде все нормально. На всякий случай поправила волосы, одернула одежду и пошла навстречу. Несмотря ни на что, я была рада. Но к моей радости примешивалось растущее раздражение. Напоминавшее то, что я испытала однажды, когда он пристал к ребятам из театра. Тогда он впервые влез в мою совсем личную жизнь. В ту жизнь, куда я не готова была его пускать. И сейчас снова оказался там, где его не ждали. И чуть не стал свидетелем того, что не было предназначено для него.

Мишка был выше всех на голову и двигался мне навстречу через толпу, как царь зверей сквозь непроходимые джунгли. И, как обычно, улыбался – сдержанно, только глазами и уголками губ. Он как будто еще вырос, сделался шире в плечах. Еще больше возмужал. Я успела отметить, как какие-то школьницы оглянулись ему вслед. Неожиданно мне снова стало приятно от мысли, что этот приз – мой.

– Привет! – его такой родной вкрадчивый и хриплый голос стал ниже и грубее.

Он как будто захотел обнять меня, но почему-то остановился.

– Привет! Ты как тут? Так неожиданно! Тоже тут учишься? Я раньше тебя не видела. Как хорошо, что мы увиделись… – И что-то еще говорила, боясь остановиться и не глядя ему в глаза. Я не могла смотреть прямо на него. Почему он не обнял меня? Может, от меня пахнет Ромкиным парфюмом? – Тебе здесь что-то надо? У меня уже все закончилось. Ты сейчас куда? – забрасывала я его вопросами, не дожидаясь ответов. А он, как всегда, не торопился – просто смотрел на меня.

– Нет, я просто с другом зашел на минутку.

Ничего себе просто зашел! Просто зашел на минутку и тут же встретил меня. А зашел бы чуть раньше или чуть позже – и все, опять наши дорожки могли разойтись.

– Ну надо же такое совпадение! – Я не могла понять, кто мы сейчас друг другу, как нам надо общаться, и глупые реплики сыпались из меня к месту и не к месту. – А друг где?

– Сейчас подойдет. Ты хорошо выглядишь. Может, пойдем куда-нибудь посидим, поболтаем?

– А как друг?

– Сейчас дождемся, и я его отправлю.

Мне, конечно, хотелось с ним поболтать. Давно хотелось. И вот сейчас, казалось, ничего не мешало идти – только куртку оставалось надеть, но я не могла. Если снаружи я и не пропахла Ромкой, то внутри была насквозь пропитана им. И при этих обстоятельствах представить душевный разговор с Мишкой никак не получалось. Никакой разговор представить не получалось. Сегодня точно было не до Мишки. Сегодня я была слишком другая, какой никогда не была с ним. И быть с ним такой я не могла. Он был сейчас совсем чужой мне, а я была чужая ему.

– Мишка, а ты завтра сможешь?

Я понимала, что, возможно, наша встреча могла произойти только сегодня, иначе наши пути снова разойдутся. И не исключено, что уже навсегда. Но идти с ним сейчас было выше моих сил. Мое «завтра» было смягчением отказа. Было моим отказом от прошлого. Моим первым выбором в пользу настоящего, в пользу Ромки.

– Понимаешь, сегодня мне бежать надо, – я пыталась выкрутиться. – А завтра, кстати, у нас тут же УПК, и я смогу даже прогулять.

И он не почувствовал отказа и не обиделся на меня.

– Ты? Прогулять?! Целый учебный день? – он был искренне удивлен, встретив такую непохожую меня.

У меня было ощущение, что я показала ему кусочек «неприлежной отличницы», какой стала и какую он раньше не знал. Я смутилась:

– Это же не уроки, Мишка, а УПК. Они и не заметят. Так ты сможешь завтра?

– Конечно. Может, тогда встречу тебя у электрички, чтобы нам сюда не ходить?

– Давай все-таки здесь. Меня папа привозит утром на машине. Я войду в здание, сделав вид, что пошла учиться. Папа уедет, и мы сбежим. Хорошо?

Он согласился.

То, что должно было произойти

На следующий день я оделась как в школу, взяла сумку с тетрадкой и папа, как обычно, привез меня к девяти к зданию комбината. Мишки я не увидела и на самом деле была этому рада. Не хватало еще, чтобы папа его заметил. Попрощавшись с папой, я зашла внутрь.