Морской Волк #10-12 - Союз нерушимый

«Женить бы его надо, – подумал Кириллов, спускаясь по лестнице, – не одним же „боннер“ на умы наших гениев влиять? Срочно Лазареву озадачу, чтобы подобрала кандидатуры – в личном деле указано, какой типаж женщин этому „правозащитнику“ по нраву. Ну а уж „случайно“ подвести к объекту, чтобы он не заподозрил – это вообще не проблема!»

Из протокола допроса. Печенгское управление НКГБ.

11 октября 1944 года

– Я, Олег Свиньин, русский, беспартийный. Родился в 1890 году, деревня Меркурьево, под Псковом. В Империалистическую воевал, в Гражданской не участвовал – грех это, свою, русскую кровь лить.

В двадцать пятом на Мурман завербовался, в рыбхоз. После вернулся, и справным хозяином стать хотел, и в Питере на Балтийском заводе год проработал, но не сошлось, и снова на север, рыбачить. В тридцать первом ушел с семьей к норвегам – благо за столько лет знал я уже на той стороне кое-кого. Гражданин следователь, про это все ваши меня еще два года назад выспрашивали, как я тогда к вам…[83]

Ваши хотели меня тогда в лагерь, выпустили. В армию загнали, вольнонаемным персоналом, стар я уже в строй. Служил в ОВРе, сначала в Беломорской флотилии, затем в Петсамо, знакомые места. Даже семью нашел – вернее, они меня разыскали, с помощью вашего НКВД. Их всех – жену, сына, дочку, зятя – гестапо арестовало, держали в Киркенесе в тюрьме, ваши так быстро наступали, что фрицы никого не успели ни вывезти, ни в расход. Как их освободили, то номер моей полевой почты дали, я же у вас по бумагам проходил.

Демобилизовался еще до победы, как приказ вышел – что рыбаков можно из армии отпускать, война тут на севере, считай, закончилась, а рыбка стране нужна. Был бы моложе, в тралфлот бы послали, а так, в рыбартель имени кого-то, ну мне даже лучше, не месяц в море болтаться, а день-два на мотоботе, и домой. Мужиков не хватало, так что дозволили мне экипаж семейный, как в старое время – сынок, Ингвар, простите, Игорек, весь в меня пошел, да и женщины мои подсобить умели, если надо.

Зачем на такое дело подписался, семью под статью подвел? А воли захотелось, гражданин следователь, понятно?! Вот не могу я, когда мне указывают, как жить, где, с кем, что делать – лишь то, что дозволено, а в сторону, ни-ни! Даже если дельно указывают – все равно плохо! Хочу, чтобы сам себе хозяин, самому за себя решать! Не могу – чтобы строем! Я ж потому нигде и не мог: на заводе, все по гудку, в деревне коллективизация – а в море никого над тобой нет, кроме Нептуна.

Да и что за дело-то, тьфу! Когда меня Лейв попросил. Фамилия Стремсхалль, норвежская, нам непривычная, мы все его просто Левой звали, ну кто ему рыбу сдавал. Меня попросил, наверное, затем, что знакомы были еще до войны. И что норвежцев ваши не то чтобы в море не выпускали, но с гораздо большим подозрением, всегда катера в районе крутились, смотрели, что делаешь, куда пошел. А к нам, русским, даже «бывшим», доверия было больше. Ну и разговоры с Левой вел, всякие – так что он знал, что для меня хорошая жизнь значит.

Я сначала подумал, контрабанда. Дело не то что привычное, но знакомое – приходилось и прежде пару раз этим заниматься. Главное, оплата хорошая, в британских фунтах, они в Норвегии у людей на руках оставались, потому их дозволено было в банке в Киркенесе на рубли менять. Груз в море принять, на берегу выгрузить, всего-то делов! Перед самым выходом узнал – что надо, оказывается, с подлодки людей принять! Ну а аванс уже взял – да и в душе заиграло, захотелось свое что-то сделать, не по указке! И близко ведь – меньше чем за день обернуться.

Нет, подлодки не было. Но в указанном месте и в пределах сговоренного времени увидел надувную шлюпку. Шесть человек, все молодые крепкие мужики, одеты по-рыбацки, оружия на виду ни у кого нет. Еще тюк у них был, большой. Пароль назвали, на борт влезли, свою резину утопили, хотя я просил мне оставить, в хозяйстве сгодится. Сидели молча, с нами не общались, я уж боялся, еще прирежут и в воду. Но нет, обошлось, Лейв меня на старом причале ждал, там все вылезли, и больше я ничего не знаю.

Деньги я получил все, как обещано. Выждал три месяца, как мне советовали, и в банк. Мечта у меня была свой мотобот купить, в артели обещали продать, который на списание шел, так я смотрел, починить можно, как новый будет! И мотор заменить, и еще по мелочи. Но расплатиться в кассу артельную надо было сразу. Оттого всю нужную сумму в банк и понес.

Гражданин следователь, вот не пойму, если властью вашей разрешено английские фунты иметь, так как же можно за них хватать? И ведь обменяли мне, ничего не сказав – а назавтра пришли, и на допрос, как вора, где взял? Ну что за судьба проклятая – бьешься как рыба о лед, чтобы разбогатеть, в люди выйти – а второй раз из-за денег больших неприятности, тоже большие!