Морской Волк #10-12 - Союз нерушимый

– Да что рассказывать, раз ругается – значит, все правильно делаю, следующим же вечером «нынче мы на равных с вохрами, нынче всем идти на фронт» в народ запустил. Этот дурак мне статью пытался пришпилить – ну так я и написал в объяснительной, что считаю, что в песне положительно обрисовывается образ единого советского народа, вставшего на защиту Отечества, невзирая на судимость, и указывается на своевременную и справедливую работу военного трибунала, вовремя выявившего одного отдельного труса и дезертира. И что если товарищ особист считает, что некоторые мои песни могут быть неправильно поняты как антисоветская агитация, то я лично, как честный человек, готов его персонально знакомить с будущим репертуаром. Чтобы он, значит, выносил обоснованный вердикт, не будет ли в нем чего нарушающего. И если решит, что будет – то публичное исполнение отменяется.

– Шутником ты стал, однако.

– Да уж какой есть. И знаешь, что я ему первым номером исполнил?

– Ну?

– Галича. «Оказался наш отец не отцом, а сукою».

– …Ты не боишься?

– Нет. Пусть они боятся. Я свое испереживал. Будем считать, что очередной раз взрывчатка не вовремя сдетонировала, оно, знаешь ли, в военное время и не то бывает. А пока я жив – буду мешать им империю на костях и крови строить, и пусть они делают со мной что хотят.

– Лавры вашего Сахарова покоя не дают? Ладно – а если такой вариант я тебе предложу. Хочешь на общественных началах разбираться, не был ли кто невинно осужден – флаг тебе в руки, дело полезное. «Сухов» ваш получит приказ не только не мешать, но и содействовать. Желаешь добровольно исправлять брак в нашей работе – давай!

– Хорошо придумали! Работать мне, а вся благодарность тех, кому помощь – советской власти.

– Ну ты же не о своем спасибо заботишься, а исключительно о невинно осужденных, кого спасти? Уже и спасать не хочется?

– Ладно, черт с вами!

– И еще два дополнения. Первое – чтобы строго по закону. Оспаривать можно лишь факт «совершил – не совершил», не обвинили ли напрасно? Ну а если факт установлен – то получи, что положено! Второе – чтобы тот, кто к тебе обращался, тоже за свое требование отвечал. По каждому твоему представлению будет расследование – и если ты окажешься прав, значит освобождение или меньше срок. Но если обвинение подтвердится – то это будет считаться за злонамеренную попытку избежать наказания, могущую быть приравненной к попытке побега. И тоже за то после по закону. Так что ты, каждый раз предлагая разобраться, можешь как облегчить, так и усугубить. При том, что расследование будет действительно объективным. Устраивает?

– Твою …!! Ладно – лучше хоть это, чем ничего!

– Ну вот и договорились. И советую, Родион Ростиславович, себя в порядок приведите, а то неудобно, на вручение правительственной награды, и в таком виде.

– Какой еще награды?

– Орден «Знак Почета», за ваше участие в создании торпедного оружия для советского флота. А вы думали, вас в Москву привезли самолетом лишь потому, что мне захотелось? Послезавтра, насколько я знаю, церемония – ну а после, желаете отпуск взять? В Крыму, положим, неуютно пока – так в Сухуме и Батуме здравницы уже работают в этот сезон, как раз для таких, как вы.

– Нет, спасибо. Ждут меня сейчас в Красноводске.

– Вам виднее. Кстати, скоро вы оттуда перебазируетесь – нет, совершенно не из-за вас. А за границей там неспокойно – пока фронт был, с этим мирились, а теперь совершенно нужды нет. Да и добираться до Красноводска неудобно, и промышленной базы рядом нет.

– И куда же?

– А бог весть, как в наркомате ВМФ решат. Севастополь, Лиепая, Полярный. Есть мнение, что на каждом морском театре надо создать минно-торпедный полигон, применительно к различным гидрологическим условиям. Желательно незамерзающий, чтобы круглый год работать. Вот и думайте – где.

– Тихий океан забыли.

– Порт-Артур подойдет?

– Так там же японцы!

– Пока. Впрочем, это сугубо мое личное мнение. Так что ждут вас еще великие дела. Если только вы не забросите их ради работы адвоката. И примите совет: все ж не исполняйте несоответствующие песни где попало и кому попало. Вот даже представить не могу, что будет, если вы, в присутствии непосвященных, споете – «плохо спится палачам по ночам, вот и ходят палачи к палачам»? Я-то ладно, всякого наслушался, а вот другие могут очень сильно не понять, и будут у вас, Родион Ростиславович, большие проблемы. Тогда и в самом деле придется вас, в ваших же интересах, изолировать – а мы этого, поверьте, не хотим! Мы-то, к «ОГВ» допущенные, не удивляемся и не обижаемся – а вот прочие… И самое худшее, если заинтересуются по ту сторону границы. И задумаются, а кто такой Родион Безножиков, что ему это дозволено? Тогда точно придется вас в золотую клетку посадить – а вы ведь люди творческие, этого очень не любите?

– Заметано! – буркнул Родион. – Ну хоть Высоцкого можно? Все лучше, чем блатняк.

– Можно, – ответил Кириллов, – ваш «Сухов» указания получит. Но и вы не переходите грань.

Родион лишь кивнул, соглашаясь.