Mozg_rasskazyvaet_Chto_delaet_nas_lyudmi.pdf

Джейсон временно отключается, когда его отец появляется, чтобы

поговорить с сыном. Возможно, изза того, что человеческий мозг придает

особое значение обработке зрительной информации, то есть «зрительный»

Джейсон заглушает своего «слухового близнеца».

Случай Джейсона поразительная иллюстрация фрагментированного

«я». Некоторые «части» Джейсона были повреждены, в то время как другие

остались целы и сохранили удивительную степень функциональности.

Остается ли Джейсон все еще Джейсоном, если его можно разобрать на

фрагменты? Мы думаем, что личность есть монолит, но из разнообразия

неврологических состояний видно, что это не так. Этот вывод идет вразрез с

некоторыми

наиболее

укоренившимися

нашими

интуитивными

представлениям о себе но факты есть факты. Неврология говорит нам, что

личность состоит из многих компонентов, и унитарность «я» может быть

лишь иллюзией.

ОДНАЖДЫ в XXI ВЕКЕ науке придется столкнуться с одной из последних

великих загадок: природой личности. Этот кусок плоти в вашей черепной

коробке не только рождает «объективный» отчет об окружающем мире, но

также напрямую испытывает внутренний мир богатую психическую жизнь

ощущений, чувств, смыслов. Самое загадочное то, что ваш мозг обращается к

самому себе для выработки вашего ощущения самосознания.

Поиск своей самости и разгадывание многочисленных ее тайн занятие

совсем не новое. Эта область исследований традиционно сохранялась за

философами, и, говоря по правде, в целом они не далеко продвинулись (хотя

усилий за две тысячи лет было приложено немало). Тем не менее философия

оказалась

крайне

полезной

для

поддержания

семантической

и

терминологической ясности. Например, мы часто употребляем слово

«сознание» для обозначения двух различных понятий. Первое квалиа,

моментальные эмпирические качества ощущений, такие как острота карри

или краснота, а второе «я», которое испытывает эти ощущения. Квалиа, или

ощущения, одинаково волнуют философов и ученых, потому что, даже хотя

они явно ощутимы и, кажется, находятся в самом ядре психического опыта,

физические и численные теории о функциях мозга совершенно не объясняют

того, как они могли появиться и почему они существуют.

Проиллюстрирую

эту

проблему

при

помощи

мысленного

эксперимента. Вообразите себе интеллектуально одаренного, но не

различающего цветов ученого-марсианина, который решил узнать, что люди

имеют в виду, когда говорят о цветах. С помощью своей технологии уровня

Star-Trek он изучает ваш мозг и выясняет до мельчайших деталей, что

происходит, когда вы переживаете психический опыт, связанный с

восприятием красного цвета. В конце своего исследования он может

объяснить каждое физико-химическое и нейровычислительное событие,

которое происходит, когда вы видите красный, думаете о красном или

говорите «красный». Теперь спросите себя: охватывают ли эти объяснения

все, что относится к способности видеть и думать о красном цвете? Может ли

не различающий цветов марсианин теперь быть уверен, что понимает ваш

инопланетный способ различения цвета, хотя его мозг не приспособлен для

ответа на эти конкретные длины волн электромагнитного излучения?

Большинство ответит, что нет. Большинство сказали бы, что, как бы детально

и точно ни было это объективное извне описание восприятия цвета, в

сердцевине этого описания будет зияющая пропасть, потому что в нем

отсутствует сама сущность переживания непосредственного восприятия

красного (квалиа красного). В самом деле, нет иного способа передать кому-

либо невыразимые качества красного цвета, кроме как подключить ваш мозг

непосредственно к мозгу этого человека.

Возможно, ученые когда-нибудь и наткнутся на неожиданный метод

или модель эмпирического и рационального обращения с сущностным

содержанием ощущений, но такие успехи настолько же далеки от наших

сегодняшних возможностей, как далека была молекулярная генетика от

жителей

Средних

веков.

Если

только

где-нибудь

не

притаился

потенциальный Эйнштейн в неврологии.

Я предположил, что «квалиа» и «я» не одно и то же. Однако

невозможно понять первое, не понимая второго. Понятие квалиа без я-опыта,

без интроспекции над этими ощущениями, является оксюмороном. Того же

хода мыслей придерживался и Фрейд, когда утверждал, что невозможно

приравнять «я» к осознанию. Наша психическая жизнь, говорил он,

управляется подсознанием, бурлящим котлом воспоминаний, ассоциаций,

рефлексов, мотивов и побуждений. Наша «сознательная жизнь» это

доскональная, факт за фактом, рационализация поступков, которые мы в

действительности совершили совсем по иным причинам. Так как технологии

тогда не позволяли проводить исследования мозга, Фрейду недоставало

способов вывести свои идеи за пределы кушетки, и поэтому его теории

оказались заперты в тихой гавани между настоящей наукой и бесконечной