Читаем Mozg_rasskazyvaet_Chto_delaet_nas_lyudmi.pdf полностью

только если он 1) мог полностью предвидеть другие доступные образы

действия, 2) всецело осознавал возможные последствия своих действий, как

ближайшие, так и отдаленные, 3) мог принять решение воздержаться от

действий и 4) он хотел того результата, который последовал.

Верхняя извилина, ответвляющаяся от левой нижней теменной дольки,

которую я раньше называл надкраевой извилиной, в сильной степени

участвует в этой способности создавать динамический внутренний образ

предвосхищаемых событий. Эта структура сильно развита в мозге человека,

ее повреждение приводит к своеобразному расстройству под названием

апраксия,

определяемому

как

неспособность

выполнять

действия,

требующие навыка. Например, если вы попросите пациентку с апраксией

помахать кому-нибудь рукой на прощание, она просто уставится на свою

руку и начнет шевелить пальцами. Но если вы спросите ее, что значит «до


свидания», она ответит: «Ну, это когда вы машете рукой, покидая

компанию». Более того, мышцы ее руки в порядке, она может развязать узел.

Ее мышление и языковые способности не задеты, как и ее моторная

координация, но она не может перевести мысль в действие. Я часто

задумывался, не развилась ли эта извилина, которая есть только у людей,

первоначально для изготовления и оснащения многокомпонентных

инструментов, например, насаживание топора на соответствующим образом

вырезанное топорище?

Все это лишь часть истории. Мы обычно думаем о свободе воли как о

двигателе, связанном с нашим ощущением того, что мы сознательные

личности, у которых есть множество выборов. У нас есть только несколько

догадок о том, откуда появляется это чувство активности желание

действовать и вера в свои возможности. Очень помогает исследование

пациентов с поврежденной передней частью поясной извилины в лобных

долях, которая, в свою очередь, получает основной сигнал от верхних

теменных долек, включая супрамаргинальную извилину. Такое повреждение

может привести к акинетическому мутизму, или бодрствующей коме,

которую мы наблюдали у Джейсона в начале этой главы. Некоторые

пациенты через несколько недель восстанавливаются и говорят что-то вроде:

«Я был полностью в сознании и знал, что происходит, доктор. Я понимал все

ваши вопросы, но просто не хотел на них отвечать или вообще что-либо

делать». Оказывается, желание критически зависит от передней части

поясной извилины.

Другим следствием повреждения этой извилины является синдром

«чужой руки», при котором рука пациента выполняет действия, которых

пациент не желает. Я осматривал женщину с таким расстройством в

Оксфорде (вместе с Питером Халлиганом). Левая рука пациентки

вытягивалась и хватала предметы без ее намерения, и ей приходилось

пользоваться правой рукой, чтобы разжать пальцы левой и заставить ее

отпустить предмет. (Некоторые аспирантымужчины в моей лаборатории

называли это расстройство «синдромом третьего свидания».) Синдром

«чужой руки» подчеркивает важную роль передней части поясной извилины

в проявлении свободной воли, трансформируя философскую проблему в

неврологическую.

Философы утвердили способ рассмотрения проблем сознания как

абстрактных вопросов, таких как переживание первичных ощущений

(квалиа) и их взаимоотношения с «я». Психоанализ, хотя и смог выразить

проблему в терминах сознательных и бессознательных мозговых процессов,

не сформулировал проверяемых на практике теорий и не дал никаких

инструментов для их проверки. Моей задачей в этой главе было

продемонстрировать, что нейробиология и неврология дают нам новую

уникальную возможность разобраться в структуре и функциях «я», не только

извне, наблюдая поведение, но также изучая внутреннюю работу мозга17.

Наблюдая пациентов, подобных тем, что мы встретили в этой главе, с

дефицитом и нарушениями целостности «я», мы можем заглянуть глубоко в


понятие «человек».

Если мы в этом преуспеем, то впервые в эволюции представитель вида

сможет оглянуться на себя и не только понять, откуда в нем взялось все то,

что в нем есть, но также выяснить, что или кто является агентом сознания и

понимания. Мы не знаем, куда приведет нас это путешествие, но уверен, что

это будет величайшее приключение, в которое когда-либо пускалось

человечество.


э п и л о г

...И воздушным теням дарует и обитель, и названье...

УИЛЬЯМ ШЕ КСПИР


ОДНОЙ ИЗ ГЛАВНЫХ ТЕМ ЭТОЙ КНИГИ ШЛА ЛИ РЕЧЬ ОБ

ОБРАЗЕ тела, зеркальных нейронах, эволюции языка или аутизме был

вопрос о том, как ваше внутреннее «я» взаимодействует с миром (в том

числе и с социальным миром) и в то же время сохраняет свою

индивидуальность. Взаимодействие между «я» и другими особенно хорошо

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука