Mozg_rasskazyvaet_Chto_delaet_nas_lyudmi.pdf

развито у людей и существует только в рудиментарной форме у

человекообразных обезьян. Я предположил, что многие вилы психических

расстройств могут объясняться нарушением именно этого процесса.

Понимание подобных расстройств может открыть путь не только к решению

абстрактной (философской, я бы сказал) проблемы «я» на теоретическом

уровне, но также к лечению психических заболеваний.

Моей целью было создать новую точку отсчета для того, чтобы

объяснить «я» и болезни этого «я». Надеюсь, что мысли и наблюдения,

которые я представил, будут вдохновлять на новые эксперименты и

подготовят почву для более связной теории в будущем. Что поделать, к

подобным средствам наука часто прибегает на ранних стадиях: сначала

приходится исследовать рельеф местности, а уж потом пытаться создать

всеохватывающие теории. По иронии, именно на этом этапе наукой

заниматься интереснее всего. Каждый маленький эксперимент, который вы

ставите, заставляет вас почувствовать себя Дарвином, нашедшим новые

ископаемые, или Ричардом Бертоном на очередном повороте Нила в поисках

его истоков. Может быть, вы не столь высоко парите, но, пытаясь подражать

им, вы чувствуете рядом их присутствие, подобно ангелам-хранителям.

Пользуясь аналогией из другой дисциплины, мы находимся сейчас на

той же ступени, на которой находилась химия в XIX веке: открытие базовых

элементов, классификация их по группам, изучение способов их

взаимодействия. Мы все еще прокладываем себе путь к чему-то вроде

периодической таблицы, но до теории атома нам еще далеко. В химии было

много ложных разработок, таких как утверждение о существовании

загадочной субстанции флогистон, которая должна была объяснять

некоторые химические взаимодействия, пока не было открыто, что для этого

флогистону потребовался бы отрицательный вес! Химики часто сталкивались

с ложными соответствиями. К примеру, закон октав Джона Ньюланда,

который утверждал, что элементы соединялись пучками по восемь штук, как

восемь нот в одной октаве до-ре-ми-фа-соль-ля-си-до. (Идея ошибочная, но

она открыла путь к периодической таблице.) Хочется надеяться, что понятие

«я» не окажется таким же флогистоном!

Я начал с того, что очертил эволюционную и анатомическую

перспективы, чтобы объяснить многие странные нейропсихиатрические

синдромы. Я предположил, что эти расстройства можно рассматривать как

повреждения сознания и самосознания, которые являются исключительно

человеческими свойствами. (Сложно вообразить, что обезьяна будет страдать

от синдрома Котара или религиозного бреда.) Некоторые расстройства

связаны с попытками мозга заставить слаженно работать разные блоки мозга

(как при синдроме Капгра или апотемнофилии) или с несоответствиями

между внутренними эмоциональными состояниями и когнитивной оценкой

внешних обстоятельств (как при панических атаках). Другие расстройства

возникают из-за нарушения нормального гармоничного взаимодействия

между самосознанием и сознанием других, которое связано отчасти с

зеркальными нейронами и с тем, как они регулируются лобными долями.

Я начал эту книгу с риторического вопроса Дизраэли, является человек

обезьяной или ангелом. Я рассказал о полемике двух викторианских ученых

Гекели и Оуэна, которые спорили об этом тридцать лет. Первый подчеркивал

преемственность между мозгом человекообразной обезьяны и человека, а

второй уникальность человека. Наши знания о мозге постоянно

расширяются, и нам не нужно больше принимать сторону одного из них. В

каком-то смысле они оба правы, все зависит от того, как поставить вопрос.

Эстетика существует у птиц, пчел и бабочек, но слово «искусство» (со всеми

его культурными значениями) применимо лишь к человеку даже несмотря на

то, что, как мы видели, за искусство в нашем мозге отвечают нервные

системы, которые есть и у других животных. Юмор является исключительно

человеческим атрибутом, а смех нет. Никто не станет говорить о юморе

гиены или даже обезьяны, которая «смеется», когда ее щекочут. Имитировать

в зачатке действия (например, открыть замок ключом) могут и орангутаны,

но имитация, требующая более сложных умений, например охота на

антилопу или насаживание топорища, равно как и последствия такой

имитации быстрая ассимиляция и распространение сложной культуры

наблюдается только у людей. Эта имитация, которой обладают люди,

потребовала, среди прочего, более сложно развитую систему зеркальных

нейронов, чем та, которая существует у низших приматов. Обезьяна может

выучить что-то новое, конечно, и удержать в памяти. Но она не может

пуститься в сознательные воспоминания конкретных событий в прошлом,

чтобы создать автобиографию, придавая своей жизни последовательность и

смысл.

Мораль и ее обязательная предшественница «свободная воля», как