Мудрость леса. В поисках материнского древа и таинственной связи всего живого

Похороны проходили в мучительный холод. Голые тополя, пихты с раскидистыми кронами, поникшими под снегом. Тиффани положила руки на живот: кожа напоминала фарфор, на лице застыло горе. Мне хотелось встать рядом и просто побыть с ней, но я занималась родителями. Робин тоже была на шестом месяце беременности; она стояла в церкви рядом с Биллом и Тиффани. Собрались друзья Келли в ковбойских шляпах, надвинутых на глаза. Они рассказывали, каким хорошим человеком был мой брат, как они проводили время вместе. Церковные скамьи, которые стояли здесь задолго до нашего рождения и останутся после того, как мы все уйдем, обладали крепостью, с которой не мог сравниться ни один из нас, хранили торжественность, которую мы могли лишь попытаться впитать. Холодный Келли лежал в простом сосновом гробу. Я не могла дышать. Я хотела поцеловать его в лоб, но не могла наклониться. Меня терзали угрызения совести. Я никогда не смогу это исправить. Мы никогда не помиримся. Наши последние слова – жестокие язвительные фразы, брошенные в пьяном гневе и непонимании.

Брат и сестра. Разделенные навсегда.

Глава 9

Услуга за услугу

Боль накатывала волнами. Слезы, сожаление, гнев. Дон продолжал работу над диссертацией в Соединенных Штатах, поэтому я была одна. Мэри, наша соседка из Корваллиса, позвонила, чтобы утешить меня, сказать, что время лечит боль. Я оценила ее доброту, но страдания не ослабевали. Я не могла сосредоточиться на работе, поэтому ходила по горам на лыжах. Днем. Ночью. Длинные, изнурительные лыжные прогулки. Изводила себя, но делала это в лесу, который, как я чувствовала, мог облегчить даже мое горе.

Когда случается худшее, мы перестаем бояться того, что раньше нас пугало. Мелочей. Того, что не является вопросом жизни и смерти. Я погрузилась в исследования, лишь бы похоронить отчаяние из-за невозможности что-то исправить, пытаясь найти в своей связи с деревьями то, что навсегда потеряла с уходом брата. Я не уверена в причине – из-за произошедшего с Келли или несмотря на это, но я решила опубликовать результаты исследований. При поддержке Дейва, Дэна и остальных членов диссертационного совета я отправила статью в журнал «Nature».

Через неделю я получила письмо от редактора. Он отклонил статью, указав, что следует исправить.

Терять мне было нечего, поэтому я учла его замечания и отправила статью повторно – так, как когда-то бросала деревяшку в озеро Мейбл, если она возвращалась к берегу. Так, как мы с Келли раз за разом чинили наш самодельный плот, чтобы исследовать ручей в соседней бухте.

В августе 1997 года «Nature» опубликовал новую версию в качестве главной статьи номера. Они взяли одну из фотографий Джин со зрелым смешанным березово-пихтовым лесом возле Блю-Ривер. Я была потрясена. Моя работа попала на обложку, опередив статью о расшифровке генома дрозофилы. Журнал предложил сэру Дэвиду Риду написать независимую рецензию на мою статью и опубликовал ее в том же номере. Рид писал:

Исследование Симард и других авторов [рассматривает] эти сложные вопросы в полевых условиях и впервые… безоговорочно показывает, что значительный объем углерода – энергетической валюты всех экосистем – может перетекать через гифы общих грибов-симбионтов от дерева к дереву, более того, от вида к виду в лесах умеренных климатических зон. Поскольку леса покрывают большую часть поверхности суши в северном полушарии, где они являются основным поглотителем атмосферного CO₂, понимание данных аспектов их углеродной экономики имеет большое значение.

«Nature» назвал мое открытие древесной паутиной. Шлюзы открылись. Телефон обрывала пресса, а электронную почту завалило письмами. Нас с коллегами потрясло то внимание, которое привлекла публикация в «Nature». Однажды ночью прорвало и мои шлюзы, я заплакала… нечастое явление в нашей семье. Я скрывала свое горе, чтобы позволить родителям выражать свое, но теперь не могла остановиться, рыдая, пока не иссякли силы. Я взяла себя в руки, когда позвонила лондонская «The Times», затем «The Halifax Herald». Получила сообщение из Франции и мятое письмо с китайским штемпелем.

При таком всемирном внимании к моей работе ее не могла не заметить и Лесная служба.

Я не могла спасти Келли. Но, вероятно, могла спасти хотя бы что-то.