Муки науки. Ученый и власть, ученый и деньги, ученый и мораль

Притязания начальницы на право считаться открывателем всего, что раскапывалось в экспедиции, которой она командовала, покоились на Открытом листе. Открытый лист – так по давней традиции называется в России и на постсоветском пространстве документ на право производить разведки и раскопки археологических объектов. Поначалу экспедиции были небольшими, и держатель Открытого листа был действительно реальным руководителем раскопок и, следовательно, открытия по праву принадлежали ему. Автоматически Открытый лист стал среди археологов считаться документом, удостоверяющим авторство открытия, а следовательно – исключительное право на обработку и публикацию. Ведь нельзя же считать открывателем землекопа, впервые увидевшего находку, или чертежника, или фотографа. Или даже помощника-археолога. Вот Открытый лист и помогал обозначить открывателя, стал считаться, по сути, листом Открывателя.

Но экспедиции разрастались, расширялись, стали состоять из отрядов, отстоящих далеко друг от друга, и стали такими, что начальник экспедиции уже не руководил всеми отрядами и даже не бывал во многих из них. Непосредственную работу вели начальники отрядов, профессиональные археологи высокого класса. Я и сам был потом начальником такой экспедиции и неизменно с самого начала объявлял своим подопечным начальникам отрядов, что, хотя Открытый лист и выписан на мое имя, открывателями всего найденного будут они, а я смогу публиковать сведения только с их разрешения. Если я сам руковожу одним из отрядов – там, разумеется, открывателем буду я.

С моей точки зрения, Открытый лист все-таки – не документ на авторство открытия, а только на право открывания. А уж воспользовался ли ты этим правом или нет, зависит от обстоятельств работы. Открытие же документируется иначе – свидетельствами реального, идейного и методического, руководства самим исследованием. Это может быть полевой дневник, фотодокументация, удостоверяющая постоянное присутствие и распоряжение техническими исполнителями и т. п.

Все это относится не только к археологии и не только к экспедициям, а к любым исследованиям. Если человек ограничивается общим руководством работами, организационным обеспечением, планированием, финансированием и т. п., то это не дает ему право считаться автором или даже соавтором открытия. Иначе открывателем всего, что сделано в институте, будет его директор вместе со всеми замами, а всего, что сделано в Академии наук, – президент с вице-президентами.

По этой же причине я очень скептически отношусь к коллективным работам, в которых во главе длинного списка стоит фамилия директора учреждения или заведующего отделом. У меня большое подозрение, что он примазался к открытию или хотя бы к проведенной людьми работе. Мне представляется, что в этих случаях в примечаниях нужно точно указывать, какая именно доля работы принадлежит каждому из соавторов, какая функция каждым выполнялась. Если это не оговорено, то нужно принимать (по умолчанию), что начальственному лицу не принадлежит реально ничего и выполнялась им лишь функция примазывания.

№ 15 (845), 28 октября 2008

5. Диссертация для хорошего человека

Для начала одна пространная цитата:

«Дело было в 1965 году, когда со мной завел странный разговор проректор… Он намекнул, что после того, как я успешно защитился, пора подумать и о следующем шаге, то есть о должности заведующего кафедрой. Мне могут предоставить ее, но не просто так, а за помощь одному хорошему человеку. Впрочем, – уточнил он, – ты его знаешь, это секретарь парткома…» На мой вопрос, что же требуется, Ф. объяснил: «только и всего что написать за него диссертацию. Положишь ее на стол – и иди заправляй кафедрой».

Дальше выясняется, что такими диссертациями обзавелись многие – начиная с первого секретаря обкома партии…

Недавно в библиотеку Института истории материальной культуры РАН поступила книга, к археологии отношения не имеющая. В коллекторе перепутали и, увидев фамилию автора – Клейн, направили книгу археологам. Книга написана не мной, а моим младшим братом Борисом, проживающим в Америке, а издана в 2008 году издательством «Лимариус» в Белоруссии. Называется «Недосказанное». Это его мемуары и собрание его очерков о биографиях разных людей родом из Белоруссии. Брат – историк, был профессором в Гродненском университете.