МУОС

В зале для совещаний собрался расширенный Совет Полиса. Кроме высших военных и высших учёных Полиса, сюда были приглашены люди, которым при других обстоятельствах никогда б не позволили и постоять рядом. Дехтер – командир спецназа Полиса. Угрюмый и молчаливый товарищ с Лубянки – всё тот же представитель Красной Линии, который надзирал за проектом на стадии его реализации. Совет Полиса решил не идти на конфликт и выполнить условия договора о полном участии Красной Линии в проекте Цивилизация. Скромно перетаптывались в углу, не приглашенные присесть, старый радиомеханик и его юный ученик – Игорь Кудрявцев. Кроме того, здесь было несколько незнакомых Игорю мужчин разных возрастов.

Обсуждение длилось долго. Сначала представитель учёных Полиса зачитал краткое сообщение об обстоятельствах открытия источника радиосигнала, в котором, к негодованию Игоря, о его роли в этом упомянуто ничего не было. В докладе было сообщено, что неизвестная радиографистка периодически, а именно два раза в сутки, посылает миру сообщение на определённой частоте на трёх языках: русском, немецком и английском. Не смотря на плохую слышимость сигнала, и благодаря тому, что сообщение трижды повторяется на разных языках, удалось восстановить большую часть сообщения. Так, уже известно, что радиосообщение, согласно его тексту, посылается из города Минска – бывшей столицы одного из славянских государств, граничащего с Россией. Инициатор сообщает о том, что часть населения города укрылось в минском метро, и в настоящее время испытывает какие-то затруднения, грозящие гибелью всему поселению. Они просят о немедленной помощи.

Далее докладчик, к неожиданности большинства присутствующих, сообщил, что в настоящее время Полис имеет возможность доставить группу в количестве двадцати человек практически в любую точку земного шара. Технический аспект данной возможности до определённого времени, по понятным причинам, разглашению не подлежит. В связи с этим присутствующим просто надлежит принять во внимание наличие данного обстоятельства и приступить к обсуждению целесообразности экспедиции в город Минск.

Не смотря на множество прямых и косвенных вопросов относительно характера данной возможности, докладчик безапелляционно их отклонял. Поэтому присутствующие приняли условия, названные докладчиком и принялись обсуждать саму экспедицию.

К настоящему времени вылазки на поверхность даже в пределах Москвы являлись чрезвычайно рискованным и технически сложным мероприятием. Обострялось это острой нехваткой боеприпасов, всё более ощущавшейся в последнее время. На фоне этого, экспедиция в другой город и тем более другую страну, представлялась не только чрезвычайным расточительством людских ресурсов и боеприпасов, но и подлинным безумием. Поэтому в начале разговора мысль о реальности подобной вылазки, казалось, была полностью отброшена. Когда все вроде бы согласились с этим, поднялся Александр Рахманов, представитель Гражданского руководства Полиса. Он говорил негромко, но твёрдо:

– У нас мало боеприпасов. Нам не хватает продовольствия. В метро царят эпидемии. Нас отовсюду теснят мутанты. На дальних станциях у нас творится беспредел и хаос. Мы не можем выбраться из череды междоусобных войн. Душами метрожителей завладевает отчаяние. Нам едва удается сдерживать падение наших станций в пучину дикости и анархии. Людьми движет лишь инстинкт самосохранения, разрушающий интеллект, и людей трудно в этом винить.

И именно поэтому мы должны любыми судьбами осуществить экспедицию. Не зависимо от того, будет ли она успешной. Силами одного Полиса мы это сделать не сможем, а значит будем вынуждены частично рассекретить Проект. О наличии живого поселения вне Москвы узнают во всем метро. Я уверен, что эта весть обрадует большинство здравомыслящих людей, как помнящих Старый Свет, так и рожденных в Метро. Люди узнают, что они не одиноки в этом мире. Это будем лучиком надежды. Надежды в то, что все в конце-концов наладится, мы выберемся на поверхность и отстроим новый мир. Решение проблемы по осуществлению экспедиции, требующей ресурсов многих станций, заставит нас сотрудничать, а значит это будет первым шагом к сплочению. Кроме того, все последнее время мы жили каждый сам за себя; каждая станция или, в лучшем случае, такой конгломерат станций как Полис или Ганза, решал только свои насущные проблемы. А сейчас у нас просят помощи. Мы сделаем великий бескорыстный шаг. Метрожители, которые уже не верят ни в Бога, ни в Справедливость, станут перед нелегким выбором: прозябать в своей скорлупе или протянуть руку помощи своему неведомому и далёкому другу… И я знаю, какой будет выбор.

После речи Рахманова в помещении воцарилась гробовая тишина, которую первым нарушил чекист с Красной Линии:

– Я доложу ситуацию товарищу Москвину и буду ходатайствовать об участии в экспедиции.

После этого все, кто ещё десять минут назад во всё горло кричал о безнадежности и ненужности экспедиции, как ни в чем не бывало, стали обсуждать её детали.