Мусульманские страны на пороге XXI в. Власть и насилие

Иордания полагает, что расширение интифады и возможный исход палестинского населения с Западного берега реки Иордан представляет собой угрозу ее существованию. Король Абдаллах стремится в рамках политических реформ добиться соразмерного участия иорданских палестинцев в политической жизни страны в противовес возможному сопротивлению. Конечно, это может произойти лишь в том случае, если вопрос об идентичности, который оживленно обсуждался в Иордании после 1993 г., будет решен в пользу единой иорданской идентичности.

Арабские государства, которые непосредственно задействованы в конфликте, приветствуют посредничество США. Роль европейцев оценивается ими как второстепенная. Каирская конференция арабских государств на высшем уровне (октябрь 2000 г.) рассматривает мирный процесс — вопреки ряду неудач и откатов — как «стратегический вариант». Представляется, что мадридская формула «территории в обмен на мир» остается и далее основополагающей для мира в регионе. В настоящий момент, однако, речь идет о деэскалации насилия между палестинцами и Израилем. Предложения, выдвинутые Митчеллом, были приемлемы для палестинцев и арабских стран, поскольку в его докладе причина эскалации насилия возлагалась на обе стороны и предусматривалось обоюдное и одновременное прекращение насилия в качестве условия для возобновления переговоров.

Ю. И. Комар

Креншоу М.

Почему Америка? Глобализация гражданской войны

Марта Креншоу (Веслеанский университет, США) называет атаку 11 сентября непривычным сочетанием знакомой тактики угонов самолетов, совершавшихся с 1968 г., и взрывов бомб самоубийцами, известных с 80‑х годов; за последние 30 лет США были жертвой примерно 1/3 всех международных террористических актов.

Международный терроризм второй половины ХХ в. вначале ассоциировался с социальной революцией. Война во Вьетнаме уравняла вражду к США с антиимпериализмом и борьбой за национальное освобождение. Одновременно начались террористические кампании в Латинской Америке, на Ближнем Востоке и в Европе, для которых были характерны захват заложников, нападения на дипломатов и гражданские самолеты. В Латинской Америке революционные организации, обычно вдохновляемые кубинским примером, обвиняли США в поддержке диктаторских режимов, которые они пытались свергнуть методом «городской партизанской войны». На Ближнем Востоке (после поражения в арабо-израильской войне 1967 г. и оккупации Израилем Западного берега и Газы) в 1968 г. Народный фронт освобождения Палестины (НФОП) положил начало угону самолетов, захватив израильский лайнер. В 1970 г. НФОП угнал пять самолетов разных компаний, но, к счастью, пассажиры не пострадали. Затем произошли террористические акты радикальных палестинских группировок (многие кровавые), ставящих целью не только освобождение Палестины, но и революцию во всем арабском мире. Палестинский пример вдохновлял и западноевропейских радикалов, но их террористические действия были пресечены в 80‑е годы.

В 80‑е годы террор не прекратился, но изменился благодаря победе исламской революции в Иране: он стал «религиозным терроризмом», его спонсировали и Иран, и Ливия. Превращение в заложников американских дипломатов в Тегеране — «явный успех государственного терроризма. Провал попытки освободить их силой — дополнительный удар по американскому престижу»; так открылись «новые проявления терроризма — открытое и преднамеренное вовлечение государства и его религиозное оправдание» (с. 427).

В 90‑е годы, несмотря на изгнание Ирака из Кувейта в 1991 г. и окончание «холодной войны», возникла перспектива «нового терроризма» — децентрализованного, фанатичного, склонного к атакам, влекущим массовые жертвы. Новые методы проявились во взрывах во Всемирном торговом центре (1993) и Оклахома-сити (1995) в США, в газовой атаке в токийском метро (1995) в Японии, в нападениях на американские посольства (1998) в Восточной Африке. Наконец, худшие опасения американцев реализовались 11 сентября 2001 г.: «Терроризм 90‑х годов во многом был предопределен войной в Персидском заливе и советским вторжением в Афганистан в декабре 1979 г. Послевоенные санкции против Ирака… мобилизовали антиамериканские настроения. Американская поддержка афганского сопротивления Советскому Союзу в 80‑е годы и последующее пренебрежение к стране, ввергнутой в хаос… могли позволить «Талибану» захватить в 1996 г. власть» (с. 428). Исламисты приобретали боевой опыт в Афганистане, сражаясь против советских войск, затем возвращались на родину, где множились радикальные организации. После ухода советских войск из Афганистана в 1989 г. здесь создавались тренировочные лагеря для террористов со всего мира Усамой бин Ладином и его организацией «Аль-Каида».