Мыловарня леди Мэри

- Господин Зосимов, ваша весть порадовала меня. Я распоряжусь, чтобы вам предоставили комнату. Но будет лучше, если как можно меньше народу увидит вас в замке.

- Не стоит, у меня есть, где переночевать.

Господин Зосин понимающе улыбнулся и исчез из замка, как будто бы его и не было... да, похоже молодой человек не зря ел свой хлеб на службе графа.

36

В Тушковград я приехала накануне заседания Совета. Я была предельно собрана и спокойна. У меня были на руках рекомендации графа Баранова, барона фон Будберга и моего поверенного, барона Эльсена. И завтра должно было решиться все...

Граф Игнатов не обманул меня. В постоялом дворе меня ждал его человек с документами: подписанным ходатайством, с рекомендательным письмом и устным сообщением, гласившим, что граф надеется, я не подведу и получу-таки желанный статус, потому что он со своей стороны сделал все, что мог. Совет, его усилиями, настроен очень лояльно и, если я не совсем пробка, завтра у меня должен быть документ подтверждающий новый статус.

Я пробкой не была...

Совет прошел... просто прошел. Как-то обычно и буднично. Я была готова к бою, но никто не собирался со мной воевать.

Мне задали несколько вопросов по королевской родословной, по географии, по экономике, мельком взглянули на мои письма, передавая их друг другу...

- Госпожа баронесса, - тощий белобородый старик-барон Алексеев Федор Осипович, строго взглянул на меня из-под косматых бровей и спросил, - до нас дошли слухи, что, имея возможность самостоятельно принимать решения по управлению своим имуществом, вы планируете открыть в нашем городе фабрику, подобную Рерьской?

Я с трудом удержала лицо, не выдав усмешки, вот же граф Иганов! Ну, и хитрец! Разрулил-то он ситуацию за мой счет!

- Да, - соврала я, не моргнув глазом, и лихорадочно прокручивая в голове варианты ответа, - не совсем такую же, но планирую...

- Видите ли, госпожа баронесса, - вздохнул старик, - не буду врать, город наш в упадке. Даже наши сыновья предпочитают громкие увеселения в столице, а не тишину Трушковграда... И если вы сможете оживить жизнь в нашем городе... мы с радостью предоставим вам такую возможность...

- Я уверена, что смогу это сделать, - улыбнулась я. Главное, сейчас получить гражданство.

- Мы хотели бы подписать с вами отложенный договор с условием, - довольно кивнул старик, - наш нотариус присутствует на совете и готов заверить его прямо сейчас...

Вот ведь пройдоха-барон! Но в то же время я понимала, он так же, как и я, использует свой шанс.

Договор мы подписали. Я взяла на себя обязательства вложить в развитие экономики Тушковграда не менее трех тысяч раблов в течении пяти лет. В противном случае, недостающую сумму я должна буду внести в казну города.

А еще через полчаса, у меня в руках был документ, который гласил, что я, баронесса Васильева Мария Львовна с двадцать второго десембия (*декабря) 1482 года являюсь гражданкой Русины, о чем свидетельствует Совет города Тушковграда в составе семи человек...

Теперь я могла действовать.

Я вернулась в Рерь и навестила нотариуса, оформлявшего мои отложенные сделки. Подтвердив свои права, получила документы о разделе имущества между мной и женихом, и о передаче моей половины доли в почтовой службе Русины графу Игнатову.

Я именно потому и вела речь о десяти процентах, что могла распоряжаться только своей половиной имущества. Почта Русины была самым длинным активом в моем портфеле, ее потеря прямо сейчас прошла совсем незаметно для моих финансов. Если бы я платила графу деньгами, то мои убытки могли бы быть гораздо больше.

Тут же, не отходя от кассы, признала незаконнорожденных детей своего отца и приняла их в семью со всеми положенными им по рождению правами: титулом и именем. Теперь они тоже Васильевы: баронесса Васильева Анна Львовна и барон Васильев Лев Львович. Хорошо, что в Русине это можно сделать без одобрения короля.

И уже собралась уходить, как нотариус остановил меня:

- Мария Львовна, ваш жених, господин барон, оставил еще одно распоряжение, которое я должен вручить вам сразу после подтверждения статуса гражданки.

У меня по спине прокатился табун мурашек. Я почему-то решила, что это будет отказ от помолвки и от меня.

Но все оказалось совсем не так. По воле моего жениха, имущество, полученное по нашей отложенной сделке с условием, делится на три части.

Одна часть, меньшая, уходила Анне в качестве приданного, вторая — Левушке, а третья — мне. И в эту часть входило все то, что я сама и заработала. В том числе десять процентов доли в почте Русины. Он совсем ничего не оставил себе... и теперь так же, как и раньше владел всего лишь небольшой деревенькой и старой усадьбой...

Но самое главное, к распоряжению была приложена записка для меня.