На Диком Западе. Том 3

Шли годы. Маленькая группа друзей Брендона за это время переселилась на восток, о чем ранее никогда и не мечтала, живя в старом Спрингфильде. В истории страны не было еще ни одного десятилетия, которое бы так бурно отразилось на жизни и судьбе целого народа. Великие события гремели в ушах людей и ослепляли глаза своим блеском. Ложное спокойствие, царившее в течение пяти десятков лет, было нарушено громом пушек в Чарльстонской Гавани[33]. Страна содрогнулась от вспыхнувшей борьбы южан и северян. Это была эпоха поразительных перемен. Имена новых вождей заблестели подобно звездам на небосклоне.

Наиболее блестящей звездой была звезда Линкольна. Другие государственные деятели шли ощупью в путаной обстановке событий, но скромный дровосек зоркими глазами провидел будущие судьбы страны; он завоевал симпатию и доверие народа и был избран президентом в 1861 году.

Подобно Линкольну, и Том Марш был выброшен из Спрингфильда потоком событий. Как опытный подрядчик и строитель, он быстро выдвинулся, и с началом гражданской войны перед ним открылись огромные возможности для приложения его опыта. Северная армия нуждалась в продовольствии и одежде. Громадные запасы должны были быть заготовлены и распределены на фронте. Но людей, подготовленных к такой кипучей и ответственной работе, не было. В начале войны Марш посетил Линкольна в Белом Доме и подробно обсудил с ним этот вопрос.

— Том, — сказал Линкольн, — у нас много прекрасных людей на фронте, но — это между нами — тыл полон патентованных мошенников и негодяев. Союз нуждается в честных людях. Я хотел бы, чтобы вы взяли на себя дело снабжения армии ветчиной и бобами. Бели вы хотите, чтобы я дал вам погоны с двумя полосками, я завтра же произведу вас в полковники.

— Нет, — отвечал Марш, — чинами я не интересуюсь, но я ищу возможность честно поработать для блага страны.

— Прекрасно! Вы получите эту возможность, — сказал Линкольн. — Сегодня же ночью я напишу Стентону и заставлю его сделать для меня все необходимое немедленно. Вы — я уверен — получите достаточно контрактов, чтобы работать, по крайней мере, в течение года.

Может быть, Том, вы сможете взять на себя и снабжение отряда Мак Клиллена, который завтра отправляется к Ричмонду?

— Я сделаю все, что в моих силах, Эйб. Но прежде чем я возьмусь за дело, я должен устроить мою Мэри, чтобы она могла жить в подходящей обстановке. Она у меня сейчас в школе в Нью-Йорке. Я поместил ее туда в прошлом году. Кстати, она наказывала мне непременно передать вам, что помнит вас и хранит медаль, которую вы ей подарили в тот день, когда отец и сын Брендоны выехали на Запад.

— Спасибо за память, Том, — сказал Линкольн. — А сколько ей лет? Я думаю, уже около шестнадцати? Молодая леди! Когда вы опять будете в Вашингтоне, возьмите ее с собой — я хочу посмотреть на нее. А что сталось с Брендоном и его сыном? Имеете вы о них какие-нибудь сведения?

— Никаких. Я писал моим знакомым в Калифорнию, просил поискать их следы, но из этого ничего не вышло. Они исчезли с горизонта. Запад слишком далек от нас, и даже эта ужасная война, кажется, мало интересует его.

— Я знаю, — сказал президент задумчиво… — Кажется, наступило время соединить восток и запад. Железная дорога должна быть построена, Том! Та самая дорога, о которой так страстно мечтал чудак Брендон. Между делом я урываю время и для переговоров относительно проекта этой дороги. Мистер Хантингтон из Сан-Франциско несколько раз был у меня по этому вопросу, и я столковался уже с Дюрантом из Нью-Йорка. Скажу вам по секрету, что законодательный акт о постройке Тихоокеанской железной дороги уже готов и будет внесен в конгресс в начале будущего года. Люди, с которыми я говорил об этом проекте, с энтузиазмом приветствуют мое решение. Мы должны построить эту дорогу, чтобы удержать в Союзе Калифорнию и Штаты на берегу Тихого океана. Это единственный путь, который может связать нас с Западом.

— Я теперь понимаю, что это надо сделать, — сказал Марш, — но стоимость… Ведь это чертовски дорого!

— Да, но мы встретим эти затруднения без страха, — спокойно ответил Линкольн. — Когда нужно сделать что-нибудь для счастья и безопасности страны, денег не надо считать, Том, и трудностей существовать не должно. Дорога будет построена. Я хочу, чтобы вы это знали, потому что вам придется приложить руки к этой постройке. Для этой работы понадобятся честные люди, дорога должна быть построена честными путями, Том.

Прошел год со времени этого разговора, год тяжелой, неустанной работы для Марша. Дело у него было хорошо поставлено, и скоро он завоевал себе репутацию честного и умелого организатора. Даже требовательный Стентон принимал Марша в Военном департаменте с дружеской улыбкой и горячими рукопожатиями.

В Нью-Йорке Марш купил для себя и Мэри дом на южной стороне Одиннадцатой улицы, к югу от Шестой авеню, возле красивого Вашингтонского сквера. В этом тихом квартале, под тенью старых деревьев, он чувствовал себя очень уютно и всем сердцем отдавался работе, счастливый присутствием любимой дочери.