На острие ножа

– Я вижу твою задницу. Хотя не хотела бы. – Женщина швырнула ему одежду. – Что ты делаешь?

– Стараюсь справиться с тошнотой, – ответил студент, сердце его бешено колотилось.

Неправильный ответ. Она схватила поднос.

– Ты ел их еду? Ты вообще соображаешь? Тебя отравили! Или ты уже об этом забыл? Кто знает, что могли подсунуть в эту еду.

Раздался грохот – женщина бросила поднос на пол у двери.

Он покачал головой.

– Это просто от запаха. Я ничего не ел. – Покраснев, он посмотрел на женщину, потом на поднос: тарелка все еще закрывала лист бумаги, пустой стакан лежал на боку. Он скользнул обратно в постель.

Женщина расхаживала по палате.

– Не могу поверить, что ты вообще думал что-то здесь съесть!

Студент закрыл глаза. Жаль, что Джонджи не вернулась.

– Но я же пил их лекарства, – заметил он. – Если бы они хотели избавиться от меня, они бы уже сделали это.

Женщина, явно обеспокоенная, продолжала ходить кругами.

– Тебе нужно одеться.

– Меня еще не выписали.

– Он хочет, чтобы ты ушел отсюда. Значит, ты выписан.

– Он меня выписывает?

– Да.

– Почему такая спешка? Токсикологический анализ еще не готов.

Она остановилась у его кровати.

– Мы знаем, что произошло. Тебя отравили. И ты скомпрометирован. Нам нужно вытащить тебя. Одевайся.

Он посмотрел на одежду: джинсы, рубашка и обувь.

– Где ты их достала?

– Их хозяин умер.

– Ты их украла? У мертвеца?

Она неловко устроилась в ногах кровати. Лицо ее было спокойным, но голос срывался.

– Тебе нужно одеться. Ты должен быть готовым. И неважно, откуда взялась одежда.

Он взял в руки джинсы и рубашку – скорее всего, будут велики, но не критично.

– А нижнее белье? Носки?

Женщина покачала головой:

– Обойдешься. Одевайся.

Он решил попробовать в последний раз:

– Вам лучше оставить меня здесь. Я говорил об этом лидеру. Если я скомпрометирован, то все испорчу. Со мной все будет в порядке.

Женщина встала с койки.

– Да, ты скомпрометирован. Нет, ты здесь не останешься. Это небезопасно. – Она взглянула на одежду. – Я выйду наружу, если вдруг у тебя приступ стеснительности.

Он кивнул, и она ушла, захлопнув за собой дверь. Но стоило ему встать из постели, дверь снова открылась и из-за нее донесся голос женщины:

– Пришла медсестра, чтобы собрать ядовитое дерьмо, которое они тебе принесли. Ты как, уже в приличном виде?

Его сердце заколотилось.

– Да, пусть заходит.

Появилась Джонджи с каменным лицом.

У него есть максимум тридцать секунд: медсестра наклонилась за подносом, но он успел вытащить листок из-под тарелки. Приложив палец к губам, он достал из ее нагрудного кармана ручку, яростно что-то нацарапал на листке и протянул, быстро прошептав:

– У меня с ней большие проблемы. Она плохой человек. Отправьте это по адресу, который я здесь написал. Пожалуйста. Пожалуйста, – он сунул листок обратно под тарелку.

Медсестра замерла с подносом в руках. Пораженная. Испуганная.

Он положил свои руки на ее.

– Пожалуйста, Джонджи. Последняя надежда.

Она кивнула и вышла из палаты.

35

16:35

Таксист высадил лидера в двух кварталах от дома номер 26 по Боксер-стрит. Он заплатил наличными и ничего не сказал водителю. Чаевых он тоже не оставлял. До дома было идти всего три минуты – он замер на крыльце. Вечер был жарким, на улице, как и в доме, было тихо. Женщина поехала в больницу. Так что у него была возможность сделать то, что он должен был сделать.

Лидер медленно повернул ключ и проскользнул внутрь. Стоя неподвижно, склонив голову, он почувствовал, как ветерок с заднего двора пронесся по дому, принеся с собой шарканье сандалий. Он нащупал гладкую рукоять складного ножа в кармане штанов.

Через двери на кухне он видел, как человек ходит по двору. На столе стояли две недопитые чашки черного кофе и грязная тарелка. Неподалеку валялись нож и вилка.

Лидер перенес обе кружки, тарелку и столовые приборы в раковину, а затем протер стол тряпкой, после чего сполоснул ее, свернул и повесил на кран.

– О, привет, – сказал потный мужчина, поднимая солнцезащитные очки на лоб, заходя в дом. – Значит, мне не показалось, что кто-то вернулся. Как он?

На нем были футболка, шорты и сандалии. Правое ухо заклеено большим пластырем.

Было очевидно, что потный мужчина не задумывался о своей внешности.

– Одет для революции, гражданин? – спросил лидер.

Мужчина оглядел себя, будто увидел впервые.

– Жарко, – он пожал плечами. – А что мне лучше надеть?

Лидер стоял, скрестив руки на груди.

– Ты знаешь, что скоро нам идти на дело, но одеваешься для пляжа. Даже не захотел подумать об этом. Это все ленивый образ мысли. Контрреволюционный!

Потный мужчина перетаптывался на месте, чувствуя себя неловко. Еще и посуду за ним убрали.

– Прости, – сказал он. – Это ничего не значит, честное слово. Я готов ко всему, ты же знаешь. – Он умоляюще посмотрел на лидера. – Что я могу сделать?

Лидер не двинулся с места.

– Садись, – сказал он и указал на ближайший кухонный стул, выдвигая второй стул, чтобы сесть напротив. Потный мужчина сел, его глаза внезапно расширились.

– Это мы уже проходили, – пробормотал он.

Лидер проигнорировал его слова.