На острие ножа

– Я тут вот что придумала. Твоя машина все еще стоит на дороге. Я выхожу, начинаю ковыряться в обломках – копы не смогут устоять. Когда они оба подойдут, я смогу отвлекать их достаточно долго. Если лондонцы окажутся пунктуальны, то когда они приедут, оба полицейских будут рядом со мной. Вы впустите их. Вот и все. Таков план.

В этом была некоторая логика. Могло сработать. По крайней мере, пока полицейских всего двое.

– Но полиция знает, что это моя машина, – заметил он.

– Знают. Сами мне об этом сказали.

– Они будут искать меня в общежитии. И дома тоже. Когда они меня не найдут, то наверняка вернутся сюда.

– Зачем им возвращаться? Они здесь уже были.

Слишком много он сказал. Хари бросил быстрый взгляд на дорогу, чтобы скрыть неловкость. Никаких изменений.

– Ты рассказала им, что я был на твоих занятиях. И что я был ужасен – кстати, спасибо за это. Они захотят проверить все еще раз. – Коллинз неуверенно пожала плечами, и он продолжил говорить: – Кто, по их мнению, жил здесь с тобой?

– Том Джаррод. Это имя Биничи написал в договоре на аренду.

– Может, пора рассказать ему о твоем плане?

Она посмотрела на часы.

– Почти. Но есть еще кое-что…

– Продолжай.

Коллинз явно было неловко – Хари такой ее никогда не видел.

– Сегодняшняя ночь опасна для меня, – наконец сказала она. – Перед важной операцией мужчины становятся… требовательными. Я не знаю этих новоприбывших. И после того, что произошло ранее, я поняла, что и о Биничи ничего не знаю. Так что мне придется сказать, что эту ночь я проведу с тобой. И потом действительно остаться в твоей комнате. Никакого секса не будет, но им об этом знать не нужно.

Хари почувствовал, что краснеет.

– Со мной? – удивился он. – Но ты же можешь постоять за себя, Сара.

– Могу. Поверь мне, еще как могу. Но я слышала столько плохих историй. И так будет проще всего. – Она пристально посмотрела на него. – Это больше не притворство, Хари. Это революция. И произойдут ужасные события. Это, – она обвела рукой комнату, – было притворством. Но скоро станет чертовски страшно, поэтому, если мы можем облегчить себе жизнь, мы должны это сделать. Я доверяю тебе. Так что ты присматривай за мной, я буду присматривать за тобой. Comprende?[22]

– Comprende, – ответил он.

50

07:57

Натянув халат и переобувшись в шлепки, Сара Коллинз вышла из дома номер двадцать шесть, повернула направо и направилась к разбитой машине Хари. На машину полицейских она внимания не обращала. Если она все сделает правильно, они сами пойдут за ней. Она перешла дорогу в неположенном месте, чтобы стать как можно более заметной: красной революционной тряпкой для фашистского быка. В большинстве домов окна уже были открыты настежь, и по всей улице разносились звуки семейных завтраков: музыка, голоса, телепередачи, радио, журчание воды и звон тарелок, пылесосы – шум жизни.

Коллинз была в двадцати метрах от желтой полицейской ленты, когда услышала, как сзади хлопнули дверцы машины. Она улыбнулась и ускорила шаг, направляясь к месту аварии. Фургона уже не было, но машина Хари, «Форд Гэлакси» и «Фиат Пунто» оставались на местах: двери, зеркала и окна погнуты или отсутствуют. Дорога была тщательно выметена, но под машинами лежал ковер из стекла и искореженного металла.

Лента была обернута вокруг двух фонарных столбов, трех поврежденных автомобилей и двух оранжевых столбиков, один из которых стоял возле «Фиата», а второй рядом с «Фольксвагеном» Хари. Коллинз нырнула под ленту. Больше всего пострадал «Форд»: обе правые двери исчезли, лобовое и заднее стекла разбиты, диски погнуло от удара, спинки обоих передних сидений лежат на приборной панели, салон засыпан стеклом. Коллинз осмотрела обломки, затем присела и подняла из-под завалов пустую банку из-под кока-колы.

– Вы что-то ищете?

Она подняла глаза и увидела, что один из полицейских смотрит на нее через оставшееся целым пассажирское окно. Он был один. Лет сорок, в кепке, без пиджака.

– Что вы делаете?

– Это машина Альфреда Грэма?

– Что-что?

– Ко мне заходил ваш коллега. И он сказал, что это машина Альфреда Грэма. Или, может быть, Грэм Альфред, точно не уверена. – Она поставила банку на место.

– Вы Сара Коллинз, не так ли? – спросил полицейский и показал свое удостоверение. – Джон Робертс, уголовный розыск Ковентри. Вам нужно оставить машину в покое. Отойдите за ленту.

Коллинз не двинулась и посмотрела на часы. Семь пятьдесят девять. Она оглядела улицу: второй полицейский – бородатый водитель – вышел из своей машины и, положив руку на крышу, смотрел на них.

– Просто я сейчас его вспомнила. Высокий такой, добрый, всегда помогал другим.

Она достала несколько фантиков от шоколадных конфет из-под педалей, сложила их вместе и убрала в карман халата.

– Что вы делаете? – констебль Робертс обошел «Форд» спереди и теперь стоял за спиной Сары. – Мисс Коллинз, отойдите от машины за ленту.

Она продолжала рыться в обломках.

– Я просто хочу что-то на память.

Сержант перешагнул через ограждение:

– Хватит. Возвращайтесь в свой дом.

Из какого-то окна долетел звук заставки новостей. Восемь часов. Коллинз залезла в машину.