На развалинах мира

… Мы сидели на берегу. Я сурово рассматривал русло, пытаясь увидеть и опознать любое проявление движения, между черных провалов и, тускло отражающих свет, водяных озер. Но ничто не нарушало покоя этого дна, кроме легких порывов ветра, заставляющих воду трястись мелкой рябью. Словно не было только что, ни толчков, ни нашего бегства… Это могли быть одичавшие собаки – хотя, никогда раньше я не мог представить таких больших собак. И следы – они, если разобраться, никак не могли оказаться собачьими. Но, тогда – чьими? Я тщетно ломал себе голову – выяснить, кто это мог быть, можно было, только увидев их вблизи. Те тени, которые заметил щенок, были слишком далеко…

*******

– Ну что, Черный? Пойдем в поход?

Так и не придумав щенку имени, я называл его всякий раз по-разному. То Щеней, то Черным, то просто – собакой. Как-то не вязалось, с его добродушной физиономией, ни одна кличка – хотя он с готовностью окликался на любую. Но я понимал, что это все – не то… Называть его как-либо сурово – не получалось, а звать Дружком – и вовсе, глупо. Так он и оставался с кучей временных прозвищ, не имея ни одного постоянного.

После возвращения с того берега, где мне так удачно повезло упасть в яму, и не сломать при этом кости, мы несколько дней отдыхали. Едва я проснулся, после того, как мы, обессиленные и уставшие, повалились спать, как сразу потянулся к футляру. Я обладал оружием! Пусть, не современным, и не способным поражать как огнестрельное – но оружием, с которым чувствовал себя, если уж и не воином, то, по крайней мере, кем-то вроде него. В сторону ушли и копье, и топор – они не шли ни в какое сравнение с тем, что теперь висело у меня в изголовье.

Когда-то, в далекие, детские годы, я, насмотревшись исторических боевиков, изготовил себе самодельный лук. На мое счастье, упражнения с ним не закончились ничьими выбитыми глазами, или, еще более серьезными потерями. Это увлечение продолжалось не очень долго – но приобретенные навыки, как ни странно, остались. Тогда я смастерил все сам – в том числе, и стрелы. Я долго не мог понять, как приделывать к ним наконечники, но, увидев в музее поржавевшие остатки, в не менее древнем колчане, догадался… Разумеется, настоящих мне отлить не удалось – я использовал обычные гвозди. Я плющил их слегка, отпиливал покороче и в таком виде вставлял в древко. Острие держалось и даже не выпадало после нескольких выстрелов. Но оно очень легко вынималось из мишени, так как не обладало нужными для того формами. Сейчас этот вариант не годился. Кроме того, я хотел, чтобы мои стрелы были по настоящему убойными – так, что бы я мог поразить ими, действительно крупную цель. То, что звери не пустились за нами в погоню, еще ничего не значило. Рано или поздно, мы все равно должны были встретиться, и я желал быть готовым к этой встрече заблаговременно…

Детские ли навыки, или врожденный талант – но буквально с первых выстрелов, мои стрелы стали попадать в мишень. Если учесть, что дерево, служившее для этого, находилось на расстоянии тридцати шагов, а сам круг, вырезанный из нескольких сбитых досок, не превышал размеров крышки от большой кастрюли – это было неплохо. Для наконечников я вновь использовал гвозди – те самые, которые обнаружил в подсобке. Я пересчитал их – всех вместе, как ровных, так и слегка изогнутых, оказалось двести восемьдесят штук. Мне этого могло хватить надолго. Но, все же, это было не то. Мне нужны были более подходящие наконечники, способные не только пробить густой мех и толстую шкуру, но и удержаться в теле животного. Пока я мог рассчитывать только на то, что стрела, пущенная моей рукой, может пробить врага чуть ли не насквозь. В этом сомнений не возникало – они пробивали мишень, не то, что за тридцать – за пятьдесят шагов. Далее я не старался – не был уверен, в том, что попаду. Технология укрепления гвоздей, была такой же, как и с ножом на копье. Я вырезал в тростинке отверстие, вставлял гвоздь без шляпки, которую предварительно обрубал, все щедро намазывал клеем и заматывал тоненькой бечевой. Наконечник держался как влитый. Вместо перьев использовались жесткие кусочки пластика. На это пошло несколько ящиков, как раз отлитых из этого материала. Для самих же стрел – то же ящики, но уже из дощечек. Я выбирал самые длинные – нашлось несколько, вполне пригодных для изготовления древка. Из футляра, слегка его переделав, я смастерил колчан – теперь мои стрелы помещались в аккуратном хранилище и не путались при вынимании. Всего помещалось почти сорок штук. Вполне достаточно, чтобы держать на расстоянии любого, кто попытается покуситься на нас, или на наше имущество.